– Зарядился дядька, но это, же мука, какая! Ведь я минуты три потратил, только пока пулю в ствол забил, а если вообще все действия вместе сложить, так это же все четыре минуты с лишним для полной зарядки будут, – недовольно покачал головой Лёшка.

– Ну что же поделать, штуцер конечно капризная штука, – пожал плечами Матвей, – Время долгой зарядки это и есть основная плата за его точный выстрел. Зато хороший стрелок с трёхсот, четырёхсот шагов уверенно одиночную цель сразит. А из пехотной фузеи, ты и после ста уже будешь наугад бабахать, да только в пустую казённый порох жечь. Не зря же в полках после двухсот шагов только залпом приказано стрелять, ибо только так хоть кто ни будь из строя, глядишь, и попадет, куда начальству надо.

– Ну что готовы уже бить со ста пятидесяти шагов? Тогда цельтесь верней и по готовности – огонь!

Выстрелы со ста пятидесяти и двухсот шагов положили пулю недалеко от первой. Ничего не скажешь, кучность боя у этого оружия была отменная. И так как двести шагов были предельной прямой дистанцией стрельбы в этом овраге, то наставник решил, что тренироваться пару недель они будут пока что здесь, с этого вот самого места, ну а потом уже можно будет переходить и к дальнему холму и продолжить занятия там.

Если стрельба Алексея радовала, то вот зарядка оружия требовала от него всё больше и больше времени, мук и хлопот.

Первое, второе, третье заряжание штуцера проходили сравнительно легко, а вот последующие уже требовали серьёзной прочистки ствола. Твёрдые остатки нагара чёрного дымного пороха не позволяли просто так вот вбить пулю в ствол уже после нескольких выстрелов. Скорее всего, именно по причине трудности заряжания, штуцеры и имели свои столь короткие стволы, глубокие нарезы и их своеобразную форму. И теперь приходилось чистить с помощью шомпола и ветоши, как сам штуцерный ствол, так и его оружейный замок, уделяя особое внимание там затравочному отверстию.

– Забудете хорошо прочистить его, и подведёт оно вас в самый ответственный момент, Ляксей Петрович. Вроде и искра будет добрая от кремня и на полке порох хорошо вспыхнет, а к заряду то в стволе ему же не будет пути из за большого нагара. Так что три или четыре выстрела сделал и потом непременно проверяй замок. Всё ли там, в порядке с кремнем погляди, хорошо ли он зажат между губок курка, чтобы потом бить по огниву, часом, не стёрт ли сам, али и вовсе, не разболтался ли на курке. И про погоду ещё не забывайте. При дожде или в большой сырости, порох очень быстро отсыревает на полке замка, чуть чуть только попала туда водица: и пиши пропало – выстрела уж точно не будет.

В общем, очень это было мудрёное дело стрельба из стрелкового оружия в 18 веке. Но сделать с этим сейчас Алексей, разумеется, ничего не мог. Оставалось, только принять всё как оно есть, и изучить всё здесь до самого совершенства. Так что все сорок патронов из патронной сумки батюшки он расстрелял в первый же день занятий. Дальше аппетиты пришлось сократить и в день ему выдавалось их уже не более двух десятков.

– Экономия сударь, извольте и о семье ещё думать! Вы вот за эти две недели весь наш месячный доход от всех деревенских холопов спалили, – с желчной миной выговаривал младшему брату Павел. Мы тут на породистого рысака с папенькой копили для будущего племени, а ему, видишь ли, всё бы игрушки с пострелялками! Одно нам разорение от тебя Лёшка!

Отношения между братьями всё более и более разлаживались. Для Павла, уже видящего себя во главе поместья его младший брат был нахлебником и обузой, требующий всё больше на себя затрат и внимания. Тут уже было самое время Аньку спихивать замуж, а ещё ведь нужно было и этого неслуха около двух лет рядом терпеть.

Видно жалобы старшего сына на чрезмерные траты пороха, свинца и особой пасты для чистки ствола всё таки сделали в итоге своё дело и заставили Петра Григорьевича объявить генеральную инспекцию, дабы проверить был ли вообще толк от всех этих трат, и научился ли младшенький за это время, хоть чему ни будь.