Ему хотелось поскорее покинуть это место. Однако что-то непонятное, что было в этом заброшенном месте, заставило Кирана слезть с лошади, пройтись по траве, которая росла там, где когда-то был деревянный пол, и прикоснуться к старым обрушившимся стенам.

И вдруг, словно по волшебству, в его воображении предстал образ отца, который кричал на мать. А она смотрела на мужа с вызовом и в одной руке сжимала Библию, а другой перебирала четки. Десмонд называл ее шлюхой, обвиняя в том, что она спала со всеми его родственниками без разбора. Киран прекрасно помнил, что его отец сам то и дело делил ложе с разными женщинами, живущими в замке. А его мать, напротив, придерживалась строгих религиозных норм.

А однажды завязался настоящий бой. Джоселина сказала, что ее родственники, потеряв терпение, явились, чтобы освободить ее от гнета. Десмонд поклялся, что не даст ей уйти, а затем ударил ее. И это случилось уже не в первый раз. Кирану было тяжело вспоминать, что случилось дальше. Какой в этом прок? Прошлое исправить невозможно, так же как невозможно стереть его из памяти.

Киран опасался, что, если поступит по велению сердца и вернется, Лангмор постигнет участь его родного Болкорти. Дом наполнится ненавистью, рано или поздно обитатели покинут Лангмор, и он станет заброшенным. Киран не желал, чтобы дорогая его сердцу Мейв была такой же несчастливой, как его родные.

Если он возвратится в Лангмор, Мейв еще сильнее возненавидит его. Киран не перенесет этого. Ведь он ее любит.

Уж лучше он до конца жизни будет по ней тосковать, зная, что сделал все, чтобы Мейв была счастлива. Возможно, в дальнейшем это послужит для него утешением.

Неделю спустя в Лангморе воцарились тишина и спокойствие.

По ночам Мейв тихо плакала в подушку, боясь разбудить Фиону, которая спала в той же комнате.

В то утро Мейв, проснувшись, лежала на постели с закрытыми глазами и думала о своем муже, которого никак не могла забыть.

Если бы она и вправду могла заставить себя ненавидеть Кирана, ей было бы намного легче. Но безжалостное сердце Мейв не подчинялось ее воле. Оно не слушало увещеваний разума и тосковало по Кирану. Мейв не хватало плутовской улыбки мужа и его нежных прикосновений. Мгновения счастья, которые Киран и Мейв пережили вместе, невозможно вычеркнуть из памяти.

Однако ее разум вновь и вновь напоминал об отвратительной сделке, которую Киран заключил с королем Англии, и еще о том, что Киран наверняка не раз лгал Мейв, пуская в ход свои неотразимые чары. Киран знает, что именно женщины желают услышать от мужчины, и говорит им это. Но сердце его при этом остается холодным. С момента их первой встречи Мейв осознавала, что попалась в его ловко расставленные сети.

– Ты спустишься к завтраку? – спросила Джейна, заглянув в дверь и прервав размышления сестры.

Мейв взглянула на кровать Фионы – она была пуста. Значит, сейчас уже позднее утро, решила Мейв.

Тяжело вздохнув, она ответила:

– Нет, мне что-то не хочется есть.

– Ты должна набираться сил ради будущего ребенка, – уговаривала Джейна. – Разве ты не хочешь, чтобы он родился здоровым? Твой будущий сын нужен Ирландии.

Мейв кивнула. В глубине души она сознавала, что сестра права, но отъезд Кирана и ее неразделенное чувство к мужу сломили дух Мейв, и ее сердцем овладело уныние.

Джейна нахмурилась. Подойдя к Мейв, она спросила:

– Ты скучаешь по нему?

Мейв кусала губы и молчала. Она держалась из последних сил, стараясь не разрыдаться. Киран не заслужил, чтобы по нему лили слезы.