— Это похищение? З-зачем… я… вам? — срывающимся голосом спросила я.

Терминатор встал во весь рост, в комнате стало темнее. Лицо по-прежнему бесстрастное, в глазах сарказм.

— Не зачем. Ты нужна мне, как медведю рога. Но выбор у тебя невелик: сидеть здесь тихо или кормить червей.

Мои глаза расширились.

Он качнул головой:

— Глазищи… В общем, у пруда я сделал его за тебя. За пределами этого дома его сделают другие. Ты видела то, что не должна была. Твоё дело теперь — не всплывать выше плинтуса и не отсвечивать, словно тебя нет. — Он замолчал, потом усмехнулся и ткнул в меня пальцем, словно вспомнил о чём-то. — Ах да, понял. О чести девичьей не парься, я не маньяк. Будешь вести себя хорошо, включишь голову, всё закончится нормально. Вопросы есть?

Пауза между нами стала густой и душной, словно время превратилось в хлопья едкого сценического дыма, у меня защипало в глазах. Кажется, в этой мерзкой тишине моё сердце стучало слишком громко.

— Сколько? — мало веря происходящему, сипло спросила я. — Сколько мне тут сидеть?

— Как пойдёт, — неопределенно пожал он плечом. — Неделя-две. В крайнем случае, месяц.

В моих висках загудело. Месяц?! Я замотала отчаянно головой так, что пряди отросшей чёлки выбились из хвоста и упали на лицо.

— Нет-нет! Я не могу, у меня роль… Отпустите меня, пожалуйста… Я никому не скажу! — я сложила руки молитвенно на груди. — Пожалуйста! Я не могу!

— И я не могу, — запросто ответил терминатор. — Босс тебя видел. У него фотографическая память на лица. И пока он в Ростове, и я в Ростове, ты сидишь здесь. Месяц. Год. Два. Без разницы. И это не мне нужно. Это нужно тебе, ясно? Можешь сказать «спасибо».

— Н-невозможно… совершенно невозможно, — выдохнула я.

Теперь расширил глаза он.

— Обалдеть, она ещё и торгуется!

— Да, извините, но… я правда никак не могу… — чужим, абсолютно писклявым голосом проговорила я. — У меня роль, у меня конкурс… Никто не узнает.

— Э, погоди! — скрестил на мощной груди руки терминатор. — Заруби себе на носу, Женя: мы так не играем. Тут только мои правила. И ты можешь — не можешь, хочешь — не хочешь, играешь по ним, пока жизнь дорога. Я не для того столько времени работал, чтобы…

Чувствуя себя пионеркой перед фашистом, я задрала дрожащий подбородок и выпалила:

— Убийства и бандитизм вы называете работой?! Это я работала, чтобы… чтобы… — голос срывался и подкатывали слёзы комом к горлу.

Он поднял руки и шумно выдохнул:

— Стоп. У меня всё.

И вышел из комнаты. Просто вышел! Я услышала, как на два оборота провернулся ключ и щёлкнул замок. Кажется, это, правда, всё. Но как такое может быть? Со мной?

Я обессиленно опустилась на корточки у стены, губы дрожали от отчаянья. Почти сразу дверь открылась, показался мрачный Терминатор. Я сжалась в комок и затравленно посмотрела на него из-под волос.

Он быстро поставил на стул у двери пластиковую бутылку с водой и буркнул:

— Там. За дверью. Сама найдёшь. Спи!

Глава 4

Терминатор

Мы работали над этим проектом месяц. Затем выпасали объект ещё неделю, точно вычисляя время и место, когда тот окажется без охраны. Однако телохранители «Кролика Роджера», как в проекте обозвали одного из сбежавших лидеров сопредельного государства, были бдительны. Знал, что на него у слишком многих имелся зуб, и был осторожен.