А если кто скажет тебе: «Да не слушай ты эту чушь! Это вона когда было! Тебе это не понадобится! Никакой такой “проверки” моральных качеств у тебя лично никогда не будет! А будешь спокойно жить, зарабатывать деньги и попивать по вечерам пивко», – ты ему не верь!

Будет, будет в жизни такая проверка. За всех девочек– не ручаюсь. А у мальчиков – будет у всех. И от того, как ты поступишь в тот момент, будет зависеть дальнейшая твоя жизнь.

Будешь ли ты ворочаться без сна ночами и, может быть, даже глотать слезы, скрывая их от жены и детей. И изнывать от презрения к самому себе. Уговаривать себя: «Да ничего особенного, один я, что ли? Все так делают». Но не помогут здесь самоуговоры.

Или, наоборот, поступишь так, что зауважаешь себя. И будешь гордо, со знанием дела объяснять маленькому сыну, что означает поговорка, так нравившаяся Пушкину, – «Береги честь смолоду».

Второклассник-гимназист привез домой на зимние каникулы товарища. И тот глубоко поражает своим поведением Володиных сестер:

«Чечевицын весь день сторонился девочек и глядел на них исподлобья. После вечернего чая случилось, что его минут на пять оставили одного с девочками. Неловко было молчать. Он сурово кашлянул, потер правой ладонью левую руку, поглядел угрюмо на Катю и спросил:

– Вы читали Майн Рида?

– Нет, не читала… Послушайте, вы умеете на коньках кататься?»

(Тогда малознакомые мальчики и девочки из приличных семей обращались друг к другу на вы.)

Но Чечевицын, погруженный в свои мысли, Кате не отвечает.

«Он еще раз поднял глаза на Катю и сказал:

– Когда стадо бизонов бежит через пампасы, то дрожит земля, а в это время мустанги, испугавшись, брыкаются и ржут.

Чечевицын грустно улыбнулся и добавил:

– А также индейцы нападают на поезда. Но хуже всего это москиты и термиты.

– А что это такое?

– Это вроде муравчиков, только с крыльями. Очень сильно кусаются. Знаете, кто я?

– Господин Чечевицын.

– Нет. Я Монтигомо Ястребиный Коготь, вождь непобедимых».

Господин Чечевицын потому грустно улыбается, что он-то знает, кто он, а девочки не знают. Его жребий брошен – он со своим однокашником, второклассником Володей (тогда в гимназию поступали обычно в девять лет – после приготовительного класса, так что друзьям примерно по 10–11 лет), в ближайшие дни бежит в Америку. У них «уже все готово: пистолет, два ножа, сухари, увеличительное стекло для добывания огня, компас и четыре рубля денег».

…Но вот открыта и книжка Майн Рида «Затерянные в океане». Конечно, про приключения в море! Море – то самое, которое плещется здесь, в Гаване, прямо под их балконом, – вообще интересует Егора больше всего.

Через много лет он напишет, что все детские годы, и даже еще в десять лет, он «буквально бредил морем и был убежден, что мне уготована морская служба, судьба флотского офицера. Интереснее этого, считал я, нет ничего на свете».

Книжка начинается так:

«Ширококрылый морской коршун, реющий над просторами Атлантического океана, вдруг замер, всматриваясь во что-то внизу. Внимание его привлек маленький плот, размером не больше обеденного стола. Два небольших корабельных бруса, две широкие доски с несколькими небрежно брошенными на них полотнищами парусины да две-три доски поуже, связанные крест-накрест, – вот и весь плот.