— Не думаю, что теперь это имеет значение.

Блаэр откинулась в кресле.

— Что сделано, то сделано, — сказала она спокойно.

— Нет, что сделано, должно быть отменено, — сказала Шарлотта с мрачным выражением на лице. — Я сама придумала эти бумажки, и моя подруга-нотариус засвидетельствовала подписи. Я сказала ей, что это подписал Митч и у нее не было оснований сомневаться в этом.

Блаэр на секунду закрыла глаза и легко встряхнула головой: да, теперь это Митч, а не Уильям или Билл. Ужасная слабость охватила ее, и она почувствовала, как замедляется биение сердца. Она хотела произнести осуждающе, но получилось даже тише, чем шепотом:

— Вы же говорили мне, что эти подписи могут выдержать любую экспертизу, потому что это настоящие подписи Митча.

Шарлотта выпрямилась и произнесла отчетливо:

— Да, это так. Все дело в том, что я взяла два его аннулированных чека, через копирку перевела его подписи и зафиксировала их несмывающимися чернилами. Подпись сошла бы за подлинную, если бы только кто-нибудь не обнаружил следы копировальной бумаги.

Блаэр, глубоко задумавшись, потерла переносицу. Она была ужасно разочарована.

— Зачем? — прошептала она. — Зачем же вы обманывали суд и вовлекли меня в этот грязный спектакль? Зачем вы лгали?

Лицо Шарлотты покраснело, и голос дрогнул, когда она ответила:

— Для того, чтобы заставить его платить. Я поклялась, когда он покинул меня ради этой Богом забытой страны, что этот раз будет для него последним.

Их взгляды встретились.

— Я сделала это, чтобы показать ему, что я могу сделать многое. Но я ожидала, что он будет бороться, — ее лицо вдруг побледнело, — я не думала, что этим все закончится. Я знала, что он может все изменить. Я надеялась, что он отложит развод, — продолжала Шарлотта. Блаэр слушала ее, закрыв глаза. — Это его вина. Из-за него я сделала это. Его вина в том, что он оставил меня одну на несколько месяцев. Я его жена! Но теперь… теперь в его жизни появилась какая-то другая женщина.

Блаэр открыла глаза:

— Та, которую вы упомянули в суде? Марша Партлоу? — ее раздражение росло, и она уже не могла сдерживать его.

Шарлотта ответила отрывисто:

— Нет… не Марша. Между ними никогда ничего не было. Я говорю о другой. Я не знаю ее имени. Я только знаю, что Митч собирается жениться на ней, и это произойдет, если мы быстро что-нибудь не предпримем.

— Мы! — почти вскричала Блаэр. — Мы! Миссис Морган, я же ясно сказала вам, когда вы вошли в эту комнату, что больше не занимаюсь вашим делом.

— Вы не можете! Вы представляли в суде мои интересы и вы не поможете мне исправить все, что я наделала? Заявляю вам, как своему адвокату, что я намеренно давала ложные показания в суде. Все это было не более, чем удачная ложь. Нам надо спешить, пока мой муж не предпринял что-нибудь. Я хочу отложить развод. У вас нет выбора: вы поддерживали меня, когда я лгала, вы должны восстановить справедливость.

Блаэр никогда не чувствовала себя такой несчастной. Моральные обязательства вступили в жестокое противоречие с сердечной привязанностью. В иное время она ни за что бы не упустила возможность исправить эту ошибку, но сейчас, исправив ее, она навсегда потеряет любимого человека. Любовь — это не всегда честность. Как яда точны были его слова!

— Я хочу точно знать, собираетесь ли вы сотрудничать со мной? — резко спросила Шарлотта. — И если да, то начать надо как можно скорее.

— Может быть, я и добьюсь пересмотра вашего дела, но считаю, что вы должны принять к сведению один важный факт: я и есть та самая женщина.