|
Чувствует, что серьезно напортачили. Я еще добрый — часть мяса отдаю, другой давно обоих недоделков в бархане прикопал бы за такие дела. Но сегодня я и правда пышу добротой — воспоминание об утренней добыче греет душу, да и ушан оказался на редкость жирным. Я знал, кому сдам тушу: Саиду, хозяину шашлычной, что притулилась в бывшем летнем кинотеатре, в двух шагах от толкучки. Заодно и наемся от пуза, а то живот недовольно урчит, намекая, что был пропущен не только завтрак, но и обед вот-вот пройдет без крошки съестного во рту. Саид пару кусков жареного мяса всегда даст. Не зажмет. Стола в зале для богатых клиентов не накроет, но я и на краешке кухонного могу перекусить. Я не гордый.
Глава вторая ТОЛКУЧКА
До барахолки добрались без проблем. Запряженные в импровизированную волокушу нарки исправно дотащили тушу ушана до красного здания, где находилась ставка Пахана, и, сделав последний ударный рывок, финишировали на пятачке отгороженной мешками с песком территории толкучки. Мешки лежали в шесть рядов, образуя стену вровень с моей головой, поверху пущены витки ржавой колючки, здесь же стояли самые настоящие ворота, грубо сваренные из арматуры. Бессадулин дело знал и постарался обезопасить свою кормушку — как-никак бывший вояка. По слухам, дослужился аж до полковника и не успел обмыть новый чин, как грянула война и все пошло радиоактивным прахом. Не знаю, какими путями, но Бессадулину удалось не сгинуть во всеобщем хаосе тех лет — по рассказам Тимофеича, творилось нечто ужасное. Более того, он не только выжил, но еще и хапнул солидный кус пирога. И умудрился удержать его, не поделившись ни с кем. Ныне хитрый татарин является единоличным владельцем толкучки, где торговца гарантированно не обидят, но и не забудут забрать причитающуюся долю товара — за охрану. А товар здесь на любой вкус и цвет. Толкучка — она и есть толкучка. Хотя вру — огнестрелами не торговали. Стоило в городе появиться паршивому потертому ПМ, как его тотчас выкупали «весомые» люди — либо Пахан, либо Бессадулин. Причем в цене не обижали. А простому люду такие цацки не полагались. Хотя сам я обходился без огнестрелов. Ящерицу можно и так завалить, а с серьезными зверюгами типа варана я в конфликт не вступал и сразу делал ноги. Варана и с пистолетом завалить проблемно, куда уж мне с лопаткой. Стоявшая у ворот двойка разномастно одетых охранников была мне незнакома. Так, пересекались пару раз на толкучке, но до знакомства дело не дошло. Тоже причуда Бессадулина — он категорически не поощрял панибратства базарных стражей с посторонними людьми. — Ты глянь, как прут-то! — заржал один из охранников, глядя на пыхтящих наркош. — Ы-ы-ы, — оскалился второй. — Стараются. А хозяин рядышком идет и кнутом погоняет. Не обращая внимания на подколки — скучно мужикам на солнцепеке стоять, вот и прикалываются, — я остановил помощников и, откинув прикрывающий ушана брезент, вручил Федьке тяжелый хвост: — Держи, заслужили. Обрадованный Федор мгновенно спрятал хвост под полой рваного пиджака, но чешуйчатый конец свесился вниз и предательски заболтался промеж тощих ног, вызвав очередной приступ хохота у охранников. — О-о, — протянул первый постовой, глядя вслед поспешно ковыляющим прочь наркотам. — Он их мясом кормит! Хищники, мать их! Другой охранник — дюжий мужик под сорок, с ПМ на поясе — не поддержал шутки и уже на полном серьезе осведомился, кивая на окровавленную тушу ящерицы: — На продажу? Если так, то с тебя пять процентов мяса. За вход. Либо мясом, либо деньгами. Сам решай. — Ага, на продажу, — кивнул я и тут же добавил: — Но не сюда. К Саиду тащу. Так что насчет пяти процентов не обессудьте — не дам. |
