— Баюн ты, — рассмеялся Жировит. — Как есть сказки баешь.

— Поспорим? — спросил я.

— Не богоугодно это, спорить, но я готов. На что? — проявил свою азартность боярин.

— А на десятую часть урожая, — предложил я, но несколько и сам был не уверен, что стоит так спорить.

Думал и Жировит. Наверняка куш стоит на кону очень серьезный, а мой гость проявляется, как азартный человек. Но…

— Много. Давай двадцатую часть, — сдал чуточку назад мой оппонент.

На том и сговорились.

Глава 17

И я там был, мед, пиво пил, по усам ничего не текло, так как старался быть аккуратным. Свадьбы… Это замечательно. Сразу две семьи сегодня создавали. Так сказать, устойчивые социальные ячейки скрепляли. Ибо сказано: плодитесь и размножайтесь. Эх, и я бы с ими, в смысле не с ними, а так же, как и они. Хотя… Нет, это уже извращение.

С одной стороны, Спиридон со своим помощником, Даниилом, повенчали раба Божьего Боброка-Михаила и Елену, ну которая Аленка, дочь старосты. С другой стороны, были Улита и Алексей.

Как же противилась Уля замуж выходить! Истерики закатывала, умоляла, требовала и снова умоляла. Можно подумать о ее неземной любви ко мне. Признаться, так мне было бы приятно так думать, пусть подобное и принесло бы дополнительные проблемы. Но, нет, причина не в том, что она не хотела становиться женой Алексея-Лешко, или была влюблена в кого-то нет, она не хотела разделять веселье с «каким-то там сотником» Боброком.

Все же стерва Улита. Даже я, мужик, сознанием в годах, переживал, как там девичья психика сработает. А тут вот оно — не хочешь меня, так пойду за другого. Гибкие в своих эмоциях люди нынешнего века, иными нарративами думают. Сытно и тепло? Так и не важно, какой муж. Ну или я чуточку утрирую.

Можно было бы и пойти навстречу Улите. Людям, среди суровых трудовых будней, нужны праздники и я не против дважды повеселиться. Вот только после зимы припасов не так было и много, чтобы организовать две полноценные свадьбы. Все равно же нужно накрывать столы, забивать животных и все такое. А еще и людей от работы, да службы отрывать.

Кроме того, весьма удачно получилось, что не оказалось на месте воеводы Ивана Ростиславовича, который отбыл сговариваться с рязанским князем Ростиславом Ярославовичем Рязанским и с его сыном. Так что неловкостей не случилось.

Все равно, пробежавшая кошка между моим дядей и воеводой так и посматривает на этих двух упертых «обиженок». Ну не видит же Иван Ростиславович в Лешко конкурента себе, право слов. Наше с дядей происхождение — это как… Трусы от модного кутюрье.

Вот они есть, дорогие, качественные, с буквочкамивсякими. Но кто это видит, если сверху одет замасленный ватник? И не ходить же в трусах? Если вдруг и захочется засветить нижнее белье, то ведь заберут правоохранительные органы и пожурят. Как-то так. Мое титулованное происхождение — трусы от кутюрье.

Прибыл на свадьбу и Никифор. Я давно его не видел и только слухи доходили, что и этот тысяцкий не сильно от меня отстает. Нет, не в сельскохозяйственных амбиций, тут у него буднично и «как у всех, по дедовским обычаям», а в деле формирования войска. Многие из тех, что прибывали в регион, дабы влиться в войско Братства, оставались именно у тысяцкого Никифора.

Вкратце я знал, что бывшая сотня Никифора разрослась до трех с половиной сотен ратников. И это очень много, учитывая, что тысяцкий специально не искал для себя рекрутов, как это делал я, может только пять десятков из местных привлек, скорее, как обозников, или оруженосцев. Просто между молодым, даже сильно молодым, тысяцким и опытным, умудренным сединами, воином, иноки, стягивающиеся со всех уголков Русской Земли, выбирали Никифора. Да и я чаще был в отъезде.

Веселье удалось.