— Женя, ну в конце концов это можно представить как учения, — с надеждой, произнес Семен, обращаясь к коменданту.

— Ты так ничего и не понял?! Твои спиногрызы увели «ноль двадцать пятый»! И сейчас держат курс в сторону американской станции.

— Ох, йо!

Подрываясь с места, и выхватывая телефон, в сердцах выдал Семен.

— Андрей, срочно в унилет, — это уже в трубку, штурману.

— «Ноль двадцать пятый» увеличил ход, — донесся до него очередной доклад диспетчера, перед тем, как дверь за ним закрылась.

Хорошо все же, что станция не такая уж и большая. Не успел набрать приличную скорость, как уже добрался до раздевалки. Андрей был уже там, и даже закончил облачаться в скафандр. Это он молодец. Семен как-то даже не подумал, что если бы тот занял свое место в унилете, то ему самому, без бейджика, в раздевалку не попасть.

Давно он не облачался с такой скоростью. Ну чисто первый курс в военном училище, когда сержанты со старших курсов безжалостно снимали с них шкуру. Куда там всем нормативам РБЖ* вместе взятым.

*РБЖ — Руководство по борьбе за живучесть. Существует у подводников, как наверняка и в космосе, пусть автор ничего подобного и не нашел.

— «База» «Ноль первому», прошу разрешения на расстыковку, — произнес Семен, едва только они со штурманом заняли свои места в ложементах.

— «Ноль первый», расстыковку запрещаю, — послышался голос коменданта.

— Женя, не дури. Мы ближе всех, — проскрежетал Семен.

— Приказываю покинуть корабль и прибыть в распоряжение начальника службы безопасности.

Взгляд на Андрея, закатившего глаза горе, и выражая таким образом свое отношение к происходящему. Правда, при этом он благоразумно хранил молчание. Не тот вес у капитана, чтобы выпячиваться.

— И когда только ты стал тупым формалистом, полковник Попов. Я «ноль первый», произвожу расстыковку, и беру курс на перехват «ноль двадцать пятого».

— Кречет…

— Уймись, пол-лковник! — Зло бросил Кречетов и обернулся к штурману, отключив внешнюю связь. — Андрюха, ты можешь покинуть унилет.

— Я напрямую подчиняюсь командиру космической группировки, и это не полковник Попов. А за выполнение приказов у нас не наказывают.

— Если только он не приступный.

— Пока не вижу ничего приступного. Совсем даже наоборот. Докладывает штурман, предстартовая подготовка завершена.

— Спасибо, Андрей. Отходим.

Голос отца звучал настолько встревоженно, что Алексей на секунду усомнился, и едва не повернул обратно. Но как всегда, последнее слово осталось за сестрой. Выдав в эфир свою фразу, возбужденным девичьим голоском, она вырубила связь.

— Настя, а может все же повернем?

— Сума сошел. Все. Назад дороги нет. Прокатимся, и вернемся.

— Слушай, а ведь они свернули спасательную операцию, и направили все машины к нам.

— Подумаешь. В скафандрах регенеративных патронов хватит еще минимум на семь часов. Да за это время можно несколько раз вокруг шарика скататься, не то что отловить парочку монтажников. Даже не сомневайся, Леша. Жми на всю железку.

Ну что же. В принципе в ее словах был резон. И потом, они и впрямь уже выпросили по полной. Больше уже не достанется, а на смягчение приговора рассчитывать нечего. И Алексей увеличил тягу. Хм. И космолет как-то очень уж резво скакнул вперед, буквально впечатав их в ложементы.

Вот никогда бы не подумал, что на бутафорском космическом корабле может оказаться такой зверь. Интересно, а на что же тогда способны челноки, ну те, которые унилеты.