С-П-А-С-И.

СПАСИ

Точно раскаленную, бросаю доску на прилавок.

Треугольный носик указателя продолжает двигаться как ни в чем не бывало.

Медленно скользит на «М».

Снова откланяется к «И».

Стою, сцепив руки и кусая губы.

Когда стрелка приползла на «Р», я готова была кричать благим матом. В оцепенении продолжаю мрачно взирать, как Виджай составляет мое имя: «М» «А» «К» «С».

СПАСИ МИР, МАКС

— Клык!

Он развернулся, мельком глянул на меня и, увидев выражение моего лица, дернул Газа и Игги за руки — айда!

Секунда — и я, Надж и трое мальчишек стоим под часами.

— Пошли отсюда, а то мне тут еще чего-нибудь напредсказывают. И так уже Виджай заставляет меня мир спасать.

— Ну ты, Макс, даешь! Ты у нас в знаменитости выбралась, раз тебя уже в Виджай вписали, — Газман явно не сечет моих зловещих предчувствий.

Вдруг Клык спохватывается:

— Ангел! Где Ангел?

Протягиваю руку и… Меня прошибает холодный пот. Голова, как на шарнире, поворачивается на триста шестьдесят градусов. В панике бросаюсь назад в плюшевый отдел. «Ангел! Где Ангел?» Похитили! Опять похитили!

Поскользнувшись, с разбегу врезаюсь в здоровенную заводную обезьяну шимпанзе. Прямо передо мной Ангел мирно беседует с пожилой женщиной. Таких старых ирейзеров мне еще не встречалось, так что сердце мое постепенно входит в привычный ритм.

Ангел грустно смотрит на тетеньку и протягивает ей медведя-ангелочка.

— Что она там… — договорить Клык не успевает. Поколебавшись, женщина кивает и что-то отвечает Ангелу. Что именно, мне не разобрать, но я ясно вижу, как расцветает у нашей девочки на лице ангельская улыбка.

Игги спокойно констатирует услышанное:

— Кто-то что-то Ангелу покупает…

Ангел прекрасно видит, что мы за ней наблюдаем, но упорно отводит глаза. Все пятеро, мы на почтительном отдалении следуем за ними к кассе, и, не веря своим глазам, я вижу, как женщина с растерянным видом достает кошелек и расплачивается за медвежонка. Ангел от восторга подпрыгивает на месте и в сотый раз повторяет: «Спасибо! Спасибо!»

Старушка отдает ей покупку, улыбается и, по-прежнему обескураженная, выходит из магазина.

Окружив нашу младшенькую, хором принимаемся допытываться:

— Что ты там учудила? Что ты этой женщине наговорила? Почему она заплатила? Сорок девять баксов! Нам-то никто ничего не покупает…

— Ничего я ей не наговорила, — Ангел намертво вцепилась в медведя. — Я только ее хорошо попросила и объяснила, что я его очень-очень-очень хочу. И что у меня нет денег…

Надо поскорей отсюда выметаться, пока Ангел не уговорила еще кого-нибудь купить ей гигантского жирафа…

На улице над головой палит солнце. Не пора ли нам что-нибудь поесть? И не пора ли нам вернуться к поискам Института?

Я никак не могу успокоиться:

— Значит, ты только что просто попросила незнакомого человека купить тебе дорогую игрушку. Так-таки «просто попросила»?

— Ага, — невинно кивает Ангел, — просто попросила. Ну, понимаешь, мысленно…

Мы с Клыком озабоченно переглянулись. «Озабоченно» — это мягко сказано. Правильнее будет сказать «нервно».

— Ну-ка, ну-ка, Ангел, — допытываюсь я, — давай поточнее. Что ты умеешь читать чужие мысли, это понятно. Но чтобы ты могла… Как бы это поточнее выразится… внушать людям свои мысли — это что-то новенькое.

— Да я ничего… Я просто попросила ее мысленно.