— Это, наверное, архимаг Гангирдод, он и со мной связывался, — слабо произнесла Медея. — Я сообщила что ты — главный и связь нужна не магическая…

— Тогда идём. И кто этот Гарнир?

— Гангирдод, это прозвище, Керг. Дважды мёртвый.

— Танатург, главный?

— Да.

— И вправду дважды умирал? — заинтересовался Андрей.

— Гораздо больше, — махнула рукой Медея. — Прозвищу почти миллениум. Сколько — не знаю. Вроде бы старейший житель Академии, пока она была тут. Многие его ученики уже не возрождались, теряя интерес к жизни.

— А тут бодрый старикан, — хмыкнула Колючка, несколько развеивая иррациональный страх перед вернувшимися с того света.

Дошли до рубки, где Мозг вывел голограмму сигнала. Правда, у меня возникли сомнения: ну, предположим, этот Гангирдод отправляет послание магией, вот оно и самозарождается на внешних контурах терминала. Но как нам с ним общаться? Впрочем, Медея сообщила, что транслировать нас будет она сама, что меня несколько успокоило: магическую защиту Энериды обеспечивала колдунья, гарантируя, что подсмотреть-создать диверсию нас смогут, только «продавив силой» (как, очевидно, поступили эти виталурги, что ещё один признак явной атаки).

Сам этот тип был не старше тридцати лет на вид, ухоженный, в свободной бесформенной тканевой одежде серебристого цвета. Полностью лишенный волос на видимых кистях рук (и ногтей тоже, как стало видно) и на голове, вплоть до отсутствия ресниц. Бледный, не болезненно, а именно как «масть», с совершенно раздражающей мимикой. В смысле полностью ровное, расслабленное лицо (даже глаза ворочались без движения мимических мышц, что для человека практически невозможно), наводящее на мысли об андроиде или мертвеце, внезапно взрывалось живой мимикой. Очень выразительной, даже не гипертрофированной — но после «мёртвого» лица это выглядело как театральщина.

Но вообще, учитывая упомянутые Медеей «изменения личности» у этих танатургов — вполне возможно, что всё это нормально. И тип этот даже не играет: он просто время от времени ЗАСТАВЛЯЕТ себя испытывать эмоции, отражающиеся в мимике.

— Это ты мальчишка, который главный на скорлупке? — с совершенно «отеческой» улыбкой и соответствующим голосом озвучил этот архимаг.

— Капитан Николай Керг-Лело, капитан боевого подразделения «Отряд Неудачников» и капитан-владелец КК «Энерида». Так же я, как и мой родственник Трерил Лело, полномочные представители интересов Семьи Лело, — ровно озвучил я.

— Так ты главный или нет? — прищурился Гангирдод.

— На данном этапе, если ты желаешь говорить — то говори со мной, — обтекаемо ответил я. — Что ты хотел?

Вообще, я с трудом удерживался от посыла этого типа подальше, потому что вид его, дёрганая мимика, совершенно «дедовские» интонации при молодом лице… Даже не раздражали — вызывали постоянный когнитивный диссонанс, чуть ли не головную боль своей «неправильностью». А у протокола и этикета есть замечательное преимущество: за ним можно скрыть раздражение и негатив. Не говоря о том, что за этикетом можно замаскировать оскорбление и издёвку так, что оскорблённому останется только утереться — предъявлять претензии бессмысленно.

— Не имею особенного желания трепаться с тобой, мальчик. Но вы находитесь на границе нашей системы, вроде бы подверглись атаке этих… выродков. И как, кстати?

— Нас не впечатлило, — максимально ровно ответил я.

— Поня-а-атно, — появился ехидный оскал с блестящими глазами на мёртвом лице, которое через секунду стало таким же мёртвым, как было. — Итак, у меня есть вопрос к тебе, капитан Николай Керг-Лело: что ты и твой КК «Энерида», с членами своего семейства, забыл в нашей системе?

— Господин Трерил… — повернулся я к дядюшке.