– Что? – Я аж привскочил на стуле. – Это еще почему?

– Глянь-ка, что я тебе покажу, рокарец, – фон Данциг достал из ящика стола ключ, отпер им большой сундук справа от себя и вытащил кожаный мешок. Я сразу узнал этот мешок – именно его я нашел в пещере, именно в нем была вампирская голова. Фон Данциг распустил горловину мешка и вывалил на стол большой кочан капусты.

– Вот почему я арестовал братьев Сламбо и отказал Бэмби, – пояснил фон Данциг. – Теперь берегу этот кочан как вещественное доказательство для суда. Еще никто не пытался выдать капустный кочан за голову вампира.

– Вампир был, Руди, – сказал я, несколько озадаченный увиденным. Точнее, я-то понимал, что кочан в мешке всего-навсего милая шуточка моего друга Салданаха, но правду рассказать фон Данцигу не мог. – И прикончила его именно Бэмби. Я свидетель.

– Правда? Чем докажешь?

– Теперь ничем. Но я сам держал отрубленную голову в руках. Куда ее задевали эти придурки Сламбо, я не знаю. Кстати, у них должно было быть мое оружие, катана Такео и аргентальный вакидзаши. Где они?

– У них не было ничего, кроме их собственного металлолома.

– Так, – я понял, что мне придется попотеть, прежде чем я верну свои мечи. – В чем ты обвиняешь Сламбо?

– Во-первых, в подлоге, – фон Данциг показал на капустный кочан. – Идиотство, конечно, полное, но я подозреваю, что братья хотели использовать какую-то магию, чтобы одурачить меня и обманом вступить в Боевое Братство. Во-вторых, они обвинены в бесчестных действиях, как-то: нападение на рыцаря, грабеж и недостойное обращение с женщинами. Вполне достаточно, чтобы прокатить их по городу на ослах с перевернутым гербом дома Сламбо под хвостом и подержать у позорного столба.

– Руди, я должен с ними поговорить.

– Зачем? Все уже решено.

– Я должен найти свое оружие. Ты сам знаешь, что утрата меча для рыцаря позор. Я не могу этого так оставить.

– Так они все тебе и рассказали! – Фон Данциг достал из шкафчика бутылку и два кубка, налил красного вина мне и себе. – Оставь эту затею.

– Руди, разреши мне с ними поговорить. Ручаюсь, я их расколю.

– Ладно. Если узнаешь что-нибудь важное, доложи мне. Уговор?

– Хорошо. – Я взял кубок, пригубил и поставил на стол. – Тогда не будем терять времени. Пойду, пообщаюсь с поганцами прямо сейчас.

– Погоди, я выпишу тебе разрешение. У нас с этим строго.

– Еще один вопрос, Руди, – сказал я, наблюдая, как фон Данциг пишет для меня пропуск на гауптвахту. – Ты знаешь, где сейчас Бэмби?

– Вчера она была в Лоэле. По-моему, она остановилась в таверне «Веселые горожане», это рядом с торговой биржей. Что, понравилась девчонка?

– Боевая девка, – сказал я, взял у фон Данцига пропуск и уже в дверях добавил. – Зря ты ее не принял. А вампир был. И я тебе это докажу.

* * *

Гауптвахта Боевого Братства помещалась в приземистой каменной башне во дворе штаб-квартиры. Тюремщиком оказался мой «земляк»-рокарец, крепкий старик с непроницаемым изрытым оспой лицом. Мое появление его нисколько не обрадовало, но пропуск сразу заставил его быть полюбезнее.

– Желаешь, значит, поболтать с заключенными? – спросил он. – А о чем желаешь говорить?

– О кубке УЕФА, – сказал я. – Тебе-то какая разница?

– Да никакой, – старик засунул в рот плитку жевательного табаку. – Ладно, иди. Запомни: подходить близко к дверям камеры запрещено. Делать заключенным подарки и подношения запрещено.