– Похоже, что все эти знания не очень‑то им тут помогли, – заметил Линдер, оглядывая пещеру. Его передернуло. – А эльфийские лорды после смерти не превращаются в призраков?

Шана прекрасно понимала, какие чувства испытывает сейчас этот парень. Она сама провела большую часть жизни в пещерах и обычно чувствовала себя там вполне уютно, но здесь ее терзало такое ощущение, словно.., словно за ней постоянно кто‑то следит. Хотя они и разговаривали очень тихо, почти шепотом, но все равно каждое их слово порождало странное, неприятное эхо, от которого становилось не по себе – и оброненные слова все висели и висели в воздухе, хотя им уже давным‑давно следовало бы стихнуть.

Когда все собрались вокруг костра, Киртиан экономно погасил магический свет. Шана привыкла к теням, пляшущим на стенах пещеры, когда в ней разводили костер, но здесь были тени, двигавшиеся внутри теней, и пятна тьмы, которые то появлялись, то исчезали, стоило лишь на мгновение отвести взгляд. А еще запах… Помимо обычного запаха сырости, свойственного пещерам, здесь еще чувствовался отголосок чего‑то металлического, резкого и неприятного.

Этот зал, судя по описанию Кемана, был лишь первым из многих, и в противоположной стене виднелся темный зев прохода. Шана предположила, что эту пещеру когда‑то промыла вода, но куда эта вода ушла впоследствии, было совершенно неясно. Может, куда‑то вниз, на более глубокие подземные горизонты; не исключено, что они еще столкнутся с нею, если заберутся достаточно глубоко. Ныне же они находились в большом полукруглом сводчатом зале с высоким потолком и некогда просторным входом – сейчас его перекрывала осыпь. Под грудами хлама обнаружился сухой песок; что ж, по крайней мере, он мягче камня.

Но на самом деле Киртиан искал не эту пещеру – то есть не этот зал. Все предметы, валявшиеся тут, были лишь свидетельством того, что именно здесь находилась цель розысков отца Киртиана. Но никаких признаков присутствия его самого не было – разве что ему принадлежали какие‑то из этих костей…

«Нет, Киртиан наверняка опознал бы отца по какой‑нибудь примете».

Никаких следов наличия Великих Врат или чего‑то подобного Шана тоже не заметила, равно как и следов всяческих сложных устройств, которые описывал Киртиан, объясняя, что именно им следует искать. Интересно, сколько пройдет времени, прежде чем Киртиан объявит, что пора двигаться дальше? Пока что все устройство стоянки свелось к костру и нескольким камням вокруг, на которые можно было присесть.

Киртиан заметил, что Шана без воодушевления поглядывает на проем, ведущий в глубь пещеры, и перехватил ее взгляд.

– Что бы там ни находилось, оно ждало уже много десятилетий, – сказал он, как показалось Шане, с печалью. – Подождет и еще ночь. Мы вломились сюда, как идиоты – мокрые, замерзшие и уставшие. И мы будем полными идиотами, если в таком состоянии примемся лазать по незнакомой пещере. Так и убиться недолго.

Линдер облегченно перевел дыхание; он явно затаил его, когда Киртиан заговорил, – похоже, боялся, что тот велит собраться с силами и двигаться дальше, как только они поедят.

– Спасибо, мой лорд, – решительно произнес он. – Вы избавили меня от необходимости говорить то же самое.

Я боялся, что, если я это скажу, вы рассердитесь, а если не скажу, сержант Джель с меня шкуру спустит, когда мы вернемся.

– Надеюсь, я никогда не поставлю тебя перед подобным выбором, Линдер. Не такой уж я плохой командир, – сказал Киртиан, но глаза его вновь оживленно заблестели, пусть и ненадолго.