Кеман поклонился в ответ.

– На самом деле, лорд Киртиан, мы отличались от обычных ваших часовых лишь намного более острым слухом – ну и еще тем, что один из нас на самом деле был дамой .

– Да ну? – Киртиан даже подался вперед. – Продолжайте, пожалуйста…

Прошло несколько часов. Костер догорел, оставив после себя лишь угли. Кеман отправился поискать себе чего‑нибудь такого, чем мог бы наесться дракон. Пока он отсутствовал, Киртиан и Шана воспользовались свободным временем, чтобы окружить их небольшой лагерь магической защитой. Что любопытно, ни один из них не пожелал пускать в ход магические щиты. Вместо этого оба предпочли сторожащие заклинания, которые подняли бы тревогу, если бы кто‑то вдруг попытался проникнуть в защищенный круг. Круг они прорисовали почетче, чтобы Кеман по возвращении ненароком не учинил тарарам. В конце концов, Кеман мог просто превратиться в валун, и уж его‑то законный отдых никто бы не сумел потревожить. Он не нуждался в сигнализации, способной предупредить его о приближении опасности, поскольку любой источник опасности просто прошел бы мимо, не заметив Кемана.

Несмотря на все принятые меры предосторожности и усталость, Шане почему‑то никак не спалось. Разговоры, отражаясь эхом от стен, создавали жутковатое впечатление, – но нынешние тихие звуки, когда кто‑нибудь поворачивался с бока на бок или что‑то бормотал во сне, были еще хуже. Стоило кому‑нибудь кашлянуть или заворочаться, и несколько мгновений спустя звук возвращался, исказившись по пути и превратившись то в подобие шагов, то в чей‑то шепот. А иногда эхо возвращалось назад чьим‑то дыханием или неразборчивым бормотанием.

Шана так толком и не смогла заснуть до того самого момента, как вернулся Кеман. Кеман вернулся в драконьем облике – в виде худощавого дракона, смахивающего на ящерицу Другой бы просто не пробрался через отверстие.

Он свернулся клубком у самой границы лагеря, так и оставшись в драконьей шкуре. Его присутствие внушало ощущение надежности, и Шана почувствовала себя в безопасности. И тут же уснула.

***

Люди Трианы разбили лагерь на некотором расстоянии от предполагаемой цели, к которой рвался Киртиан. Дождь стучал по крыше палатки, а Триана усердно изводила своего лесничего расспросами. Повисший в воздухе магический светильник освещал суровое лицо с грубо высеченными чертами – оно понемногу начало нравиться Триане.

Точнее сказать, ей вообще все больше и больше нравилась грубоватая внешность этих ее людей. Они выглядели куда более мужественными и зрелыми, чем ее тщательно вылепленные и обученные рабы‑игрушки, хоть те и отличались хорошей мускулатурой и прекрасным телосложением.

– Итак, пятеро вошли в пещеру. А остальные где? – спросила Триана у разведчика.

– Милостивая леди, я не смог их отыскать. – Разведчик не шелохнулся. Триане стало любопытно: что же скрывается за его внешней невозмутимостью? Беспокойство?

Боязнь вызвать ее гнев? Во всяком случае, на лбу у него выступила испарина. – Я неотлучно следил за ними, до того самого момента, как стемнело, и часть из них забралась в пещеру. Я подобрался ко входу, чтобы проверить, действительно ли лорд Киртиан и те четверо собираются остаться на ночь в пещере. Они спустили вниз все необходимое оборудование, так что, похоже, именно это и входило в их планы. Однако же, когда я вернулся и попытался проследить за остальными, мне не удалось их отыскать.