— И ЭТИМ вы лечитесь!? Да как вы еще живы-то!?

Короче, эльф собрал мою аптечку заново. Но теперь в ней были четыре маленьких пузырька — и все. Он мне показывал этикетки. В белом — живая вода, в черном — мертвая, в синем — универсальное противоядие, а в красном — такое же универсальное средство против болезней. Хоть против гриппа, хоть против чумы. Три капли на человека — и бегаешь как новенький.

— Вышеслав, ты должен мне довериться, — приказала я. — Сейчас я выдерну копье, и ты потеряешь сознание. А очнешься уже полностью здоровым. Ясно?

В глазах царевича отрешенность сменялась безумной надеждой.

— Э…о прав…а? — выдавил он вместе с кровью.

— Клянусь, — сказала я.

— Я помогу.

Царевич кое-как приподнялся. Непослушные пальцы обхватили копье.

— Сейчас. — Голос был похож на стон, но пальцы уверенно дернули копье из груди. Хлынула ярко-алая, просто невероятно алая кровь. Вышеслав откинулся назад. И я поняла — умер. Ну и пусть. Сейчас мы это исправим. Сложно держать флакончик в зубах, но я справилась. Три капли из склянки черного стекла упали на рану. Это было на самом деле — и это было чудо! Не хуже божественного.

Три капли мертвой воды творили в ране чудеса. На моих глазах кровь темнела, сворачивалась, пробивалась новая, нежно-розовая кожа, соединялись разорванные ткани… Куда там нашему убогому аспирину. Недаром Лефроэль был так удивлен.

— Почему вы не пользуетесь ни живой ни мертвой водой? — спрашивал он у меня.

— У нас их нет. Только сказки остались, — пожимала плечами я.

— Но это же глупость! В каждом мире есть и живая и мертвая вода! Согласно закону Эртенсиуса, там, где есть жизнь, есть и способы ее охраны и защиты!

— Может и так, но жизнь об этом не знает. У нас только сказки остались.

— Это просто ужасно. Надеюсь, ты потом, когда окажешься в своем мире, изменишь это положение вещей?

Я задумалась, но потом покачала головой.

— Нет, Лефроэль, я этого не сделаю. Если в нашем мире еще остались живая и мертвая вода, пусть они останутся в неизвестности. Я слишком хорошо понимаю, что будет, если они попадут в грязные руки…

Ох, ты елки-палки! Увлекшись своими воспоминаниями, я и не заметила, как у Вышеслава на месте раны осталась только засохшая кровь. Я попробовала отскрести ее лапой и увидела здоровую кожу. Все, действие мертвой воды завершено. Теперь — живая вода. Ровненько три капли из пузырька с белой этикеткой упали на губы Вышеслава. Капли сияли под лучами солнца, как три алмаза. Вышеслав пошевелился и открыл глаза.

— Я уже проснулся?

— Да ты и не спал.

В глазах Вышеслава появилось странное выражение.

— Да, я не спал… Я помню, они напали… Копье пронзило мне грудь… Ты сказала…

— Да. Ты выдернул копье и на время потерял сознание. А я зашептала твою рану.

Не стоит травмировать бедного парня. Зачем ему знать, что он уже успел умереть и родиться второй раз, с помощью эльфийских зелий.

— Все так странно…

— Вышеслав, очнись! — взорвалась я. — Ты жив, ты цел — и это главное! Теперь бери мешок с птицей под мышку, положи на меня наши сумки — и пошли! Мне позарез нужно в ваш город! Ты проведешь меня через ворота?

— Конечно! Я буду счастлив! Тина, а ты не хочешь остаться у нас? Погостить?

— Зачем? Ты получишь свое, а я — свое. Чтобы расколдоваться мне нужна веточка с яблони. Да-да, с той самой яблони. Но когда я пришла к ней, она приказала помочь тебе в обмен на веточку.