Клаэрн огляделся:

– Тассабра?

– Прости, Клаэрн, я тоже с Фарлом.

– Да и плевать на вас! Боги не пошлют таким дуракам удачу! – Он плюнул на пол, повернулся и с надменным видом зашагал к выходу. Его братья, Корлар и Откин, так и не проронившие ни слова, бдительно охраняли его тыл.

– Я думал, у вас любовь. – раздался из угла еще один голос.

– Поосторожней там, Ларрин! – вспыльчиво ответила Тассабара. – Какая любовь может завестись с этой похотливой свиньей? Нет уж, только если от скуки.

Джардин взглянул на Фарла, тот кивнул в ответ. Великан, двигаясь на удивление легко и бесшумно, вышел из комнаты. Похоже, Клазрну оставалось жить намного меньше, чем он предполагал. Фарл выступил вперед:

– Ну как, договорились? Считаем, что с этой ночи в Хастарле действуют Бархатные Ручки?

– Согласен, – хрипло отозвался одноглазый Тарт. – Распоряжайся, главарь.

– И я согласна, – подошла, переваливаясь с боку на бок, Касларла, – во всяком случае, пока ты не превратишься в одного из тех бездушных уродов, которые возомнили, что именно они правят этим городом, и не начнешь посылать нас убивать всю ночь напролет наемников и Верховных Чародеев.

Остальные тоже выразили свое одобрение. Усмехнувшись, Фарл поклонился:

– Значит, договорились. А так как сегодня наше первое общее дело, пора выбираться отсюда. И приготовьте у кого какое есть оружие... на случай если Когтистые Лапы ждут нас там с арбалетами или стражникам донесли, когда и где мы появимся.

– А можно, я пролью сегодня первую кровь? – с воодушевлением спросил Регаэр.

Тассабра насмешливо ответила ему откуда-то сзади.

– Только смотри, чтобы она была не твоя, – раздался ее грудной голос. Темнота скрыла взгляд, которым одарил ее Регаэр... но каждый почувствовал его. Посмеиваясь, все направились вниз по лестнице.

* * * * *

Весь Хастарл знал, что в тот же вечер в счастливом браке сочетались отпрыски двух благородных аталантарских семейств – Глармьеров и Трампеттауэров.

Пирист Трампеттауэр был одет в специально сшитую по этому случаю парчовую пару с бубенчиками, украшавшими его короткие панталоны. На ногах он носил свои лучшие туфли с загнутыми носами, а на голове – шляпу, пышно украшенную перьями Пристегнув самый легкий из отцовских мечей, он горделиво провел свою невесту к усыпальницам Зуны, Латандера, Хельма и Тиш, прежде чем их руки окончательно соединились под мечом Тира.

Отец невесты подарил счастливым новобрачным статую вставшего на дыбы Оленя Аталантарского (животного, а не умершего короля), вырезанную из цельного гигантского алмаза и стоившую дороже, чем некоторые из больших замков. Слуги, весь день таскавшие ее под стеклянным куполом на специальных носилках, считали, что, пожалуй, она и весила потяжелее, чем многие из этих замков. В сопровождении усиленной охраны этот чрезвычайно ценный подарок принесли к изножию брачного ложа в спальне невесты. Старый Дарриго Трамнеттауэр сам водрузил статую на выбранное им место и, подмигнув, сказал:

– Отсюда будет лучше всего видно!

Нэйнью Глармьер была одета в изысканное небесно-голубое платье, сшитое искусными эльфийскими мастерами в далекой стране Шантель Отрейер. Ее мама с гордостью рассказывала, что за платье заплачена тысяча золотых монет. Теперь оно скомканное валялось на полу, словно ненужная красивая обертка, каковой в точности и считал ее горящий нетерпением Пирист, когда молодожены наполнили бокалы искрящимся вином и повернулись, чтобы поднять их в честь Селуны, созерцавшей в этот час их брачное ложе. Ее первые бледные лучи упали на пол довольно далеко от статуи, не коснувшись ее.