И немало есть среди нас мужчин, которые не вполне приспособились к тяжким условиям эмигрантского быта и весьма обязаны своим женам и сестрам, принявшим на свои плечи всю тяжесть борьбы за существование и сохранение семейного очага. Честь им и слава!» (Заря. 1930, 20 апреля.)

По-видимому, ответ на заданную тему явился творческим импульсом для появления на свет этого стихотворения. Лаврецкий — персонаж романа И. С. Тургенева «Дворянское гнездо». Рипполин — каретный лак.

Раздел, представляющий собой некое ответвление темы «эмигрантского уезда». В общественной жизни русского зарубежья всегда особое место занимала благотворительность, помощь нуждающимся — детям, инвалидам, писателям, студентам и т. д. Саша Черный был непременным участником всяких воззваний такого рода, вечеров и специальных изданий, доход от которых шел на это благое дело. Заглавие одного из стихотворений дало наименование разделу.

Это наиболее цельный тематически раздел в поздней лирике Саши Черного, очерченный самим поэтом названием рубрики «Из римской тетради» или подзаголовками «Римские офорты», «Римские дни». Последние в настоящем издании сняты, так как они носят промежуточный характер — во время первой публикации окончательное название автором еще не было найдено. Здесь эти подзаголовки поглощены общим названием раздела: «Из римской тетради». Известно, что на литературном вечере, состоявшемся в Париже в «Союзе молодых поэтов» 19 февраля 1927 года, Саша Черный читал «Стихи о Риме».

…Со щенком, взлохмаченным бродягой. — В. Л. Андреева вспоминает, что во время их пребывания в Риме они принесли домой бездомного щенка. Саша Черный первый подал голос в его защиту, доказав, что собака в доме совершенно необходима. Щенок был оставлен и назван Бенвенуто. (Андреева В. Л. Эхо прошедшего. М., 1986. С. 207–208). Терракота — обожженная глина, красно-коричневого цвета.

Впервые цикл под таким названием появился в берлинском издании «Сатир» 1922 года. В нем были объединены эпиграммы на литературные темы. Позднее поэт печатал под этим названием политические эпиграммы на злобу дня. Затем оно было использовано как рубрика в серии фельетонов в прозе. Таким образом прослеживается единая сатирическая линия, дающая основание собрать воедино стихотворные сатиры под этим заглавием. Семантическая интерпретация его неясна. Можно предположить, что для записей такого рода у автора просто была тетрадь зеленого цвета.

Эпиграммы I и IV впервые переведены на русский Сашей Черным.

II. Теория творчества т. Эренбурга. — Нет никаких сведений о личном знакомстве Саши Черного и И. Г. Эренбурга, хотя они могли встречаться в начале 20-х годов в Берлине, поскольку оба принимали активное участие в литературно-общественной жизни русской диаспоры. Как художник Эренбург всегда обладал поразительной способностью чутко и динамично откликаться на все общественные и эстетические преобразования. Не без иронии именовавший себя «конструктором по части вращения», он выпустил в Берлине книгу «А все-таки она вертится» (1922) — своего рода панегирик новейшему искусству авангарда, художникам-конструктивистам — «делателям вещей».