— Ты мальчик Моники? — спросил он.

К этому времени Стивену было уже шестнадцать лет, и уже четыре семестра он провел в школе Святого Матфея для мальчиков.

— Да, сэр, — ответил он деду.

— Мне искренне жаль, что Моника умерла от лихорадки.

Стивен старался не вспоминать. Новый Орлеан оккупировали войска юнионистов, матери не было, и все стало другим.

— Спасибо, сэр.

— Я бы хотел, чтобы ты вернулся в Фэрхевен со мной. Ты упомянут в завещании твоего отца.

Стивен покачал головой.

— Я ничего не хочу от него.

— Ты собираешься пробраться через линию фронта и вступить в армию генерала Ли, парень?

Вопрос застал Стивена врасплох, возможно, потому что это было именно то, что он намеревался сделать. Он колебался между ложью и правдой, и за это время Сайрус Фэрфакс все понял.

— Не валяй дурака, Стивен. Оставь эту войну тем, кому она по силам.

Стивен не был высоким, пять футов и одиннадцать дюймов, но был крепко сбит и хорошо фехтовал. Он неизменно был чемпионом по фехтованию в течение двух лет, проведенных у Святого Матфея. Мальчик провел рукой по отросшим каштановым волосам, светло-карие глаза загорелись французским огнем, переданным ему с кровью матери.

— Я мог бы побить любого янки, — похвастал он.

Несмотря на серьезность момента Сайрус усмехнулся.

— Полагаю, что ты так думаешь. Скажи мне, эти синепузые загостились в Новом Орлеане, как получилось, что ты до сих пор не избавился от них?

Лицо мальчика вспыхнуло.

— Я бы избавился, если бы отец О'Шей не запирал рапиры после урока фехтования каждый день.

На это старый джентльмен откровенно рассмеялся.

— Приходи в Фэрхевен, — повторил он, успокоившись. — У тебя будет там столько драк, сколько тебе нужно. Твой брат Макон, возможно, расквасит тебе нос пару раз, но я полагаю, что ты сумеешь справиться, если выработаешь стратегию. — Он наклонился немного поближе к высокой изгороди, разделявшей их. — Макон скользкий тип, знаешь ли. Ему нельзя подставлять спину.

Стивен был заинтригован против воли, и когда на следующий день за ним приехала коляска, чтобы отвезти его в Фэрхевен, он поехал без возражений. Хотя он уверял себя, что это прекрасный предлог пропустить урок латыни, его все больше и больше заинтересовывал человек, которого он едва знал.

И точно, Макон оказался сукиным сыном и трусом, не промолвившим и слова протеста, когда янки превратили одну из бальных комнат дома в командный пост. После этого Стивен оставался всего два месяца, а потом взял лошадь, подаренную ему Сайрусом, снял с веревки форму янки и ускакал.

Как только он переехал через линию фронта, он сбросил с себя ненавистную форму, точно она жгла его кожу, и переоделся в свою одежду. Через неделю он стал рядовым в армии генерала Ли…

— Мистер, мистер!

Стивен пришел в себя, открыл глаза и увидел немолодое накрашенное лицо, склонившееся над ним. Лицо было окружено тщательно причесанными волосами неправдоподобного красноватого оттенка, но оно было дружелюбным.

— Видит Бог, вам, видимо, больше всего хотелось бы вымыться, — приветливо сказала женщина, — но Док сказал, что еда принесет больше пользы, поэтому я принесла курицу и яблоки в тесте, приготовленные Дейзи.

Стивен в ужасе посмотрел на поднос в ее руках, на стены за ее стройной фигурой, затянутой в атласное платье.