— Как?

— Эмоции, мешающие обществу, которые использует дьявол!

— Слишком пафосно, — сказала Бэйби, — они не эмо, а ИМО. Идиоты, мешающие обществу!

— Интересно, — сказала Мания. — А барбике-ны — это тоже аббревиатура?

— Конечно, — сказал Кул, — Барби — это Бабы АР-эн-БИ. Рич энд бьютифл — если кто не знает.

— А Кен? — спросил Эгор.

— Которые етят нас, — выпалила Бэйби и, кривляясь, прикрыла рот ладошкой.

— Пошло и грубо, — сказала Мания.

— Зато четко и верно, — сказала Бэйби. — Без розовых соплей. Мы ведь тоже эмо — эталоны модельного образа.

— А по-моему, вы ИМО — искусственные мещанские оттопырки.

— Девочки, не ссорьтесь, — сказал благодушный Эмобой, — давайте жить дружно.

— Дружно?! — хором удивились барбикены.

— Ну уж нет, — сказал рассудительный Кул. — Дружба — это не кул, от нее и до любви рукой подать. Максимум, на что мы готовы, — это респект, респект тем, у кого месторождение круче, тачка моднее и член длиннее.

— Да, — вторила ему Бэйби, — точно. Дружба почти любовь, а от любви до ненависти один шаг. А от ненависти — войны да убийства. Вот мы, например, никого не ненавидим, даже эмо-кидов. Мы их просто презираем. Вот.

— Но я-то высшее создание, — возвысил голос, вставая из-за столика, Эгор, — и у меня есть друзья. Мания, например, или клоун, до которого мы еще не добрались.

— Клоун ваш друг? — Барбикены недоуменно переглянулись. — Хорошо, ваше величество. Мы почти уже на месте. Вот она, площадь. А вон и клоун.

Метрах в ста от них действительно виднелась большая площадь со стандартным памятником Эгору, только здесь он не плакал, а держал на вытянутых руках большую бабочку, словно выпуская ее в небо. — Где клоун? — не понял Эгор, стремительно приближаясь. — Это вы про памятник мне, что ли?

— Что вы, ваше величество, — испугался Кул, — вон же он сидит.

И точно, на широкой скамье рядом с заведением под переливающейся вывеской «Мак Долбите» сидел скульптурный клоун из папье-маше, размером раза в два больше Тик-Така, в общих чертах повторяющий образ главного земного героя фастфуда, если бы не почти метровый красный эрегированный фаллос.

— Что за памятник извращенцу? Кто это? — обалдел Эгор.

— Это красный клоун, — сказала Бэйби, — ваше величество. Ваш друг. Разве не его вы искали?

Эгор и Мания не смогли удержаться от смеха. Эгор обернулся к Мании:

— Ну, ты-то что? Ты-то знала, куда мы идем!

— Эгор! Я правда не знала, здесь раньше этого не было.

Кул и Бэйби смотрели на хохочущих Эгора и Манию, державшихся за впалые животы, как на сумашедших.

— Красный клоун, вот он, пожалуйста. Лучший фастфак в Барбикении, все как просили, — обиженно загнусил Кен. — Ваше величество, что-то не так?

— Фастфак? — поймав новую волну животного смеха, давясь, спросил Эгор.

— Ну да, — сказала глубоко оскобленным тоном Бэйби, — место, где можно получить порцию радости и быстренько перепихнуться, удовлетворить разом все физиологические потребности.

— Так вот почему он с такой елдой! — Эгор уже просто задыхался от смеха. — И вы решили, что это мой друг?

— Ну, мы немножко удивились, ваше величество, — сказал Кул.