— А мне здесь нравится, — заявил он. — Нравится, и все тут, и ничего с этим не поделаешь. Говорят, есть места и получше, ну не знаю. — Джимми сделал паузу на то случай, если Майлзу вздумается перечислить навскидку места куда более приятные. — Но Лонг-стрит… это совсем другое дело. Меня вызывают туда через день. Кто жену бьет, кто наркотиками торгует.

— Жен бивали и раньше, — напомнил Майлз, зная, что родной отец Джимми, Уильям, предпочитал решать супружеские разногласия именно таким способом.

Джимми сделал вид, будто не расслышал.

— Тут такие дела. — Он понизил голос: — Дом, напротив которого ты стоял, — крупнейший наркопритон в городе. Мы отслеживаем тех, кто туда наведывается. Сдается, офицер Поллард решил, что ты приехал разжиться наркотой или баблом.

— Неплохо бы разъяснить парню, — Майлз не смог удержаться от смеха, — что ему больше повезет с уликами, если он дождется, когда подозреваемый выйдет из этого дома, а не набрасываться на него по пути туда.

— Я ему так и сказал. Но согласись, твоя «джетта» смахивает на тачку для перевозки наркотиков.

— Разве? Чем же?

— Не обижайся, — качнул головой Минти, — но хозяин такого автомобиля не станет переживать, если его конфискуют.

— Я буду переживать. Это моя единственная машина.

На лице Джимми Минти было написано «ага, я его уделал!».

— Блин, кажется, я тебя расстроил.

— Ничуть, — улыбнулся Майлз.

Его собеседник озадаченно прикидывал, как такое может быть, и наконец сказал:

— Хочешь, я открою тебе тайну? (Честным ответом на этот вопрос было «нет», поэтому Майлз промолчал.) Что ты там делал вчера? Я занимаюсь тем же самым — иногда.

— То есть?

— Сам понимаешь. Просто заезжаешь туда, сидишь в машине и пытаешься разобраться со всем этим.

— Разобраться с чем? — Майлз искренне заинтересовался.

— С жизнью, наверное, — пожал плечами Минти. — Почему все произошло так, а не по-другому. Сдается, многие были ошарашены, когда я надел форму копа.

— Только не я, Джимми.

Минти прищурился, глядя на Майлза. Не хотят ли его оскорбить?

— Мой отец и вообще, — продолжил он, — вот что я имел в виду. Правда же, он немного поколачивал мою маму. Ты ведь на это намекал, да? И наша морозилка была забита мясом, когда охотничий сезон уже давно закончился. Короче, всякая такая хрень. Но все равно я по нему скучаю. Отец у тебя один, так я на это смотрю, хотя сейчас, оглядываясь назад, вижу, что он, бывало, хватал через край. И однако из меня получился коп, чудно это или нет. Наверное, сам Бог к этому руку приложил.

— Не исключено.

Джимми удовлетворенно кивнул:

— А взять, к примеру, тебя. Если бы твоя мать тогда не заболела, ты бы никогда сюда не вернулся, я прав? (Майлз допустил и такую возможность.) Вот я о том и говорю. Иногда приезжаю в наш старый район и просто сижу там. — Джимми помолчал. — И всегда думаю о твоей маме. Ужасно так умирать.

— Мы можем сменить тему? — спросил Майлз.

— Да запросто. — Джимми Минти выпрямился и тряхнул головой. — Не знаю, что на меня нашло. Вчера увидел тебя там и давай вспоминать, как мы с тобой дружили. И воду над дамбой… Как дела у твоей умненькой дочурки?

— Хорошо, — ответил Майлз. — Она стала повеселее. — Окончание фразы «с тех пор как прекратила встречаться с твоим сыном» Майлз опустил.