|
«Все же в Рейхе готовят настоящих бойцов, — подумал Лекс. — Хотя в самолете фашисты расслабились, за что и пострадали». Впрочем, тут еще неизвестно, кто больше пострадал. «Черные» сейчас уже пьют с Одином в своей Вальхалле, а они болтаются по тундре, имея на руках раненого, а за спиной — нереальную тварь с несомненно дурными намерениями. — Нужно наложить шину, — сказала Лиска, копаясь в аптечке. Она ловко вколола в ногу обезболивающее, потом приказала Андерсу: — Виски давай. Андерс пожал плечами и достал из своего рюкзака бутылку. Лиска аккуратно полила рану, причем немец даже не скрипнул зубами, потом велела ему сделать несколько глотков. — Палку найдите какую-нибудь! — Ага, — закивал Андерс, — сейчас только схожу в лес и вырублю поровнее. Оглянись — ты вокруг хоть одно дерево видишь?! — Значит, придется использовать винтовку, — вздохнула девушка. Андерс возмущенно запыхтел, но промолчал. Отсоединив магазин и прочие навесы от эриховой «Димако», он подал ее Лиске и даже помог держать, пока та пыталась соединить концы сломанных костей и примотать импровизированную шину бинтами. — Зря вы, — все так же бесстрастно промолвил боец Рейха. — Лучше бы оставили меня тут, а сами дошли до эскимосов. — А тебя тем временем сожрал бы наш друг. — Андерс довольно грубо схватил Эриха за плечо. — Давай, помогу тебе подняться. Надо идти, пока эта скотина не решила, что пора бы уже с нами заканчивать. Эрих поднялся. Более высокий Андерс явно в качестве костыля ему не подходил. — Лучше я помогу, — снова встряла Лиска. — Это нелепо и бессмысленно, — заявил немец. — По ровной поверхности я еще смогу передвигаться, но здесь же сумасшедший рельеф. Мы только зря теряем время. — Заткнись, фашистская морда, — велел Андерс, возясь с поклажей, которую Эрих теперь нести не мог. Он с сожалением выбросил большую часть продуктов, преимущественно консервы, оставив то, что полегче — сублимированное мясо, пакеты с супами и хлеб. Боеприпасы распихал к себе, кое-что сунул не ставшему сопротивляться Лексу. Скорость передвижения и в самом деле значительно снизилась, и это лишь поначалу, пока Эрих еще держался. Метров через сто Лиска пискнула: — Постойте… — Давай я тебя сменю, — предложил Лекс. — Не годится это все, — Андерс внимательно посмотрел на пехотинца. — Слушай, ты вроде как прав, старина. — Дошло наконец-то, татуированный… — вытирая с лица крупные капли пота, сказал Эрих. — Тем более обезболивающее все равно не действует. Я не продержусь даже минут десяти. Все, проваливайте, только оставьте мне пистолет. — Тебе же не хватит патр… — начала было Лиска, но тут же остановилась, сообразив, зачем нужен Эриху пистолет. Вовсе не отстреливаться на случай появления чудовища. — Удачи, — пожелал Эрих, укладываясь поудобнее в ложбинке. — Давай… — пробормотал Лекс. Они пошли, не оглядываясь. Выстрел щелкнул еле слышно минут через двадцать, когда они уже отошли достаточно далеко. — Готов, — резюмировал Андерс, и в голосе его явственно проскользнуло сожаление. Лиска заплакала. «Вот ведь, — подумал Лекс, — пару дней назад в самолете она, не задумываясь, хладнокровно убила двоих соратников Эриха. А над этим плачет. Вот и пойми этих женщин…» Как ни странно, их преследователь куда-то исчез. Когда они на пару минут остановились передохнуть на очередном осточертевшем плато, Андерс озвучил то, о чем подумал Лекс: — Наверное, эта тварь жрет немца. Надеюсь, наестся и отвяжется. Хищники обычно дрыхнут, когда нажрутся. |
