|
Надеюсь, наестся и отвяжется. Хищники обычно дрыхнут, когда нажрутся. Так что парень принес нам пользу. — А еще хищники могут прятать добычу про запас, — напомнила Лиска. — Я видела на канале «Энимал плэнет». — Хватит болтать, — буркнул Андерс, — идемте уже дальше. Угостим эскимосов огненной водой. Поселок открылся перед ними внезапно, когда они вышли из-за беспорядочного нагромождения разнокалиберных камней. Еще недавно он был таким далеким, а сейчас — рукой подать. Строго говоря, это был не поселок, а именно становище. Никаких домиков из снега, на которые мечтала посмотреть Лиска, там не было. Обычные палатки, несколько штук. Посередине стоял большой гусеничный снегоход Ohara, ослепительно светя укрепленной на капоте фарой. Становище выглядело совершенно безжизненным, и Лексу это сразу не понравилось. — Эй! — крикнул Андерс, направляясь к ближайшей палатке. — Люди, нам нужна помощь! — Эскимосы говорят по-английски? — спросила Лиска у Лекса. — Они же граждане Канады. Думаю, даже по-французски говорят… — машинально отозвался Лекс, наблюдая, как Андерс заглядывает в палатку, откинув полог, и отшатывается. — Идите сюда, — позвал он, обернувшись. — Только ничего хорошего тут нет. Действительно, пара дюжин мертвых эскимосов — это и в самом деле сложно назвать «хорошим». Трупы были разбросаны по всему становищу: в палатках и между ними, женщины и мужчины… Некоторые почти целые, другие — чудовищно изуродованные, одного старика так и вовсе разорвали пополам. Снегоход также был раскурочен. Под капотом обнаружилась мешанина из разодранных проводов, приборная панель и аккумуляторы разбиты вдребезги, руль оторван, баки пробиты. Работала лишь аварийная фара, питавшаяся от собственного источника энергии. — По-моему, здесь порезвился наш приятель, — безнадежным тоном произнес Андерс. — Или, что еще хуже, его родственники. — Ты думаешь, он не один?! — спросил Лекс, обнимая за плечи дрожавшую Лиску. — Если это так, то, боюсь, нам следует позавидовать фашистской морде. Легко отделался потому что… Но пока все было тихо, лишь ветер гудел и хлопал располосованной тканью палаток. Они осмотрели становище еще раз, надеясь найти рацию, но ее не было. Только «уоки-токи» ближнего радиуса действия в снегоходе. На побережье обнаружились три большие лодки, но у всех были пробиты днища так, что починить их не представлялось возможности. Несколько ружей тоже были уничтожены — у одного стволы оказались разве что не завязаны узлом. Забравшись внутрь кабины и кое-как закрыв перекошенную дверцу, они обсуждали, что делать дальше. — Эскимосов убили уже достаточно давно, — поведал Андерс, внимательно осмотревший тела. — Думаю, вчера как минимум. А это значит, что тварь никуда не торопилась. Мы летели на свет этой ублюдочной аварийной фары, как тупые мотыльки, а засранцу оставалось только ковылять следом и хихикать. Он уже все подготовил заблаговременно. — Ты думаешь… — начал Лекс и остановился. Все очевидно: снегоход был поврежден намеренно, и вряд ли это сделали сами эскимосы перед тем, как умереть. А если неведомое существо знает, как вывести из строя подобную технику, то оно с легкостью провернет менее сложные дела. Например, такие, как заманить их в ловушку. — Эта сволочь далеко не глупая, — продолжал Андерс, не обративший внимания на неоконченную реплику Лекса. — И она не полезет на стволы, тем более если мы ее хоть немного зацепили. Правда, ей это мало повредило, насколько я могу судить. Итак, она неглупая, сильная — видали ружье? — и убивает не для еды. Или не только для еды. Вопрос — что нам с ней делать? Ответом Андерсу было молчание. |
