Спок не испытывал особых иллюзий насчет своей способности понимать людей. Он провел большую часть детства на Вулкане. То время, что он провел на Земле, он посвятил научным изысканиям, а не изучению людей и их замысловатой природы. Несмотря на свое происхождение, он находил, что люди в большинстве случаев малообъяснимы.

Это был один из таких случаев.

Непостижимое развлечение людей на этот раз состояло в том, что они прилежно слушали названия всех театров, в которых когда-либо выступал мистер Кокспер, и всех пьес, в которых он играл. Споку пришла на ум аналогия. Большинство современных читателей произведений древнего земного поэта Гомера находили перечень кораблей из «Илиады» мучительно нудным, тогда как древние греки, как говорилось, платили рапсодам* и чтецам огромные суммы, чтобы те произнесли список на празднестве. Гражданин греческого города-государства завоевывал положение, если мог проследить свое происхождение до какого-нибудь капитана какого-нибудь корабля высокочтимых ахейцев. Возможно, слушатели мистера Кокспера слышали о пьесах, в которых он играл, или о театрах, в которых он выступал; возможно, они испытывали какой-то трепет, когда он оглашал знакомое им название. Это казалось странным способом провести вечер, но, в конце концов, люди часто проводили время в занятиях, которые казались Споку странными.

Усилием воли Спок сконцентрировался на шахматной проблеме и обратил все свое внимание на расставленные фигуры.

– Нужен противник?

– Нет, капитан, – сказал Спок, не поднимая глаз. Он слышал приближение

и узнал шаги, несмотря на недолгое знакомство. Капитан Кирк смотрел через его плечо на не лишенную изящества конструкцию трехмерных шахмат.

– Почему вы играете один?

– Потому что, капитан, никто на корабле не играет на моем уровне.

– А вы скромны, ага? – сказал капитан.

– Я не скромен и не нескромен; и то и другое – черты характера за

пределами способностей вулканцев. Я констатирую факт. – Он пожалел о нарушенном уединении, но тут же твердо напомнил себе, что сожалению нет места в психологическом состоянии вулканца.

– Вы играете черными или белыми?

– Разумеется, и теми и другими, капитан, – сказал Спок.

– Но ходят черные? – сказал капитан. – Разумеется? – Слышалась ли в голосе капитана ирония или сарказм? Или «воинственность» была лучшим определением эмоции?

Спок издал уклончивый звук. Если капитан Кирк смог из довольно необычной расстановки определить, что ходят черные, тогда он, может быть, действительно адекватный противник… Но у капитана был шанс пятьдесят на пятьдесят, если он гадал, – и это была более вероятная их двух возможностей.

____________________

* рапсод – древнегреческий странствующий исполнитель эпических поэм (прим. перев.)

Спок снова сконцентрировался на задаче. Взять ферзем королевскую пешку, угрожая белому королю? Он переставил фигуру и в раздумье отнял руку.

– Мат черным в три хода, – сказал капитан. Спок недоверчиво поднял гла

за. Капитан Кирк повернулся, лениво оглядел комнату и направился прочь.

Джим увидел Маккоя за столом неподалеку и направился к нему. Затем –

слишком поздно – он заметил, что речь держит мистер Кокспер.

– А годом спустя, когда я вернулся, – что ж, вы можете быть уверены, что они считали меня не менее как звездой…

– Привет, Джим, – сказал Маккой, перебивая выступление мистера

Кокспера, – прежде, чем Джим смог притвориться, что он просто проходит мимо.