– Что здесь забавного? – холодно спросила Кронберри, окутанная дымом.

– Хроники утверждают, что до войны осталось две недели.

Вечером Хоффман пригласила Лэньера к себе в офис. Он пришел в семь, наскоро пообедав в кафетерии ЛРД, и снова оставил своих сопровождающих у дверей. Кабинет Хоффман был здесь столь же свободен и утилитарен, как и в ее квартире в Нью‑Йорке; главным отличием было большее количество полок с блоками памяти.

– Мы пытались сделать все возможное, – сказала Джудит, подавая Гарри бокал с неразбавленным виски. – Ну что ж… – Она подняла свой бокал.

– Да, – кивнул он.

– Вы выглядите усталым.

– Я в самом деле устал.

– На ваших плечах лежит тяжесть всего мира. – Хоффман внимательно глядела на него.

– Тяжесть нескольких вселенных, – возразил Лэньер. – Я начинаю понимать, какой я все‑таки ублюдок, Джудит.

– Я тоже. Сегодня днем я снова говорила с президентом.

– Вот как?

– Да. Боюсь, я назвала его идиотом. Весьма вероятно, что меня уволят или заставят подать в отставку к тому времени, когда вы будете на орбите.

– Для вас это лучше, – заметил Лэньер.

– Сядьте. Поговорите со мной, расскажите, на что все это похоже. Мне так хочется оказаться там…

Она пододвинула стул, и они сели друг напротив друга.

– Зачем? – спросил Лэньер. – Вы же видели блоки, изучили всю информацию.

– Глупый вопрос.

– Да, – согласился он. Оба они выглядели уже слегка пьяными, хотя алкоголь вряд ли успел подействовать. Лэньер замечал у себя подобное состояние и прежде – в минуты стресса.

– Черт побери, я прекрасно понимаю, что так беспокоит русских, – помолчав, начала Джудит. – За последние десять лет мы далеко обогнали их во всех областях – в дипломатии и в технике, в космосе и на Земле. Мы зайцы по сравнению с их черепахой. Они динозавры, и они ненавидят все быстрое и современное. Да что там, юный Иван не в состоянии отличить компьютерный терминал от тракторного руля. Даже китайцы их обогнали.

– Китайцы могут опередить и нас через поколение или два.

– Ладно, на наш век хватит, – парировала она. – Появляется Камень, и мы перехватываем его, заявляем на него свои права, позволяем им слегка в нем покопаться в интересах международного сотрудничества… И что бы ни оказалось на Камне, он может с тем же успехом стать могильным камнем для Восточного блока. В наших руках невообразимо мощная техника. Господи, если бы мы могли спокойно сесть вместе с ними и обсудить… Но они слишком напуганы, а наш президент слишком глуп.

– Я не думаю, что «глуп» – подходящее слово. Скорее, шокирован.

– Он слишком мало знал о Камне, когда был избран.

– Он знал о его появлении, – возразил Лэньер. – Никто тогда не знал больше.

– Ладно, черт с ним, если он не в состоянии ничего понять, – сказала Хоффман, глядя на оконные жалюзи. – Когда вы были пилотом, – продолжала она, – вы однажды попали в катастрофу. Где вам хотелось оказаться, когда падал самолет?

– За штурвалом, – не колеблясь, ответил Гарри. – Мне так отчаянно хотелось спасти машину, что я даже не думал о том, чтобы катапультироваться. Он – самолет – был прекрасным созданием, и я хотел спасти его. Кроме того, я хотел предотвратить гибель других людей. Так что мы оба упали в озеро.

– Я не такая смелая, – сказала Джудит.