Мелькнула мысль, не прошёл ли через учебное отделение комендатуры и сам Друза, но выкинул её из головы, сказал:

– Оговаривать себя не стану!

А мысленно ещё и добавил: «накося-выкуси!». В голову ты мне забраться не сможешь, а улик нет. Были бы – давно наручники нацепил и в Новинск отконвоировал!

– Жаль. Очень жаль, – бесстрастно произнёс Олег Семёнович. – Ну что ж… не успеешь оформить явку с повинной до ареста, потом не плачь и о снисхождении не проси.

– Не стану, – ответил я, должно быть, излишне резко, и мне указали на дверь.

Вышел будто оплёванный. Постоял немного перед крыльцом, размышляя, как быть дальше – не в плане сознаваться или нет, а всего лишь идти на тренировку или прогулять, – но так с этим и не определился, тогда дошёл до припаркованного перед комендатурой вездехода и поинтересовался у курившего рядом водителя, который час. Ответ заставил удивлённо хмыкнуть: допрос продлился куда дольше, нежели мне показалось, бежать к стадиону уже не было никакого смысла, поскольку на вечернее занятие я безнадёжно опоздал.

Впрочем, по этому поводу нисколько не расстроился, ибо всегда мог сослаться на рекомендацию врача не перенапрягаться, и со спокойной душой потопал в столовую при госпитале, решив поужинать, а на обратном пути в общежитие купить печенья или вафель, напиться чаю и завалиться спать.

И в кои-то веки всё вышло ровно так, как и запланировал. Ну – почти…

Утром еле встал. Ничего серьёзного – просто не выспался. Пусть вчера всё и прошло строго по плану, только вот чаепитие изрядно затянулось из-за незваных гостей: на огонёк заглянули Иван Черепица и Захар Козодой. Сначала я в деталях рассказывал о стычке, а потом своими историями делилась уже эта парочка. Как оказалось, из всех нас в перестрелке не бывал один только Вова-футболист, который по этому поводу немного даже комплексовал.

На деле я бы с превеликим удовольствием завалился бы спать, но не выставлять же сержанта за дверь! Не по чину, да и хорошие отношения с сослуживцами дорогого стоят. Так вот и вышло, что разошлись гости перед самым отбоем, да ещё я не утерпел и наскоро пролистал взятые в учебной части книжицы. О кинетической энергии ничего принципиально нового для себя не узнал, теория управляемых гравитационных возмущений оказалась слишком сложна – её отложил на будущее, а брошюру о тепловом излучении и вовсе не стал даже открывать, предпочтя ей инструкцию по созданию искрового разряда. За ней и просидел до полуночи.

Немудрено, что по звонку общей побудки с кровати я едва сполз. Сходил в уборную в конце коридора, умылся и почистил зубы, а когда вернулся и начал одеваться, предварительно избавившись от повязки, Вова даже присвистнул от удивления.

– Крепенько тебе досталось!

– Да уже зажило почти, – заявил я в ответ, пожимая плечами.

Кожа в месте поражения искровым разрядом за ночь поблекла, а расползавшиеся от него во все стороны рубцы посерели и дьявольски зудели. Не будь на мне повязки, точно бы во сне до крови расчесался.

Построение прошло без неожиданностей, разве что под конец Захар Козодой подозвал меня и спросил:

– Короче, что врач сказал?

– Годен.

– Тогда с трёх часов в оперативном резерве, сегодня без выездов.

– Так точно!

Прапорщик авиадесантников претензий по поводу пропуска тренировки предъявлять не стал. Да и выслушать оправдания не пожелал, сразу рукой махнул.

– Знаю, Воронец уже рассказал о вчерашнем. В состоянии тренироваться?

Был соблазн схитрить, но ответил я утвердительно.