– О-хо-хо, – протянул инструктор и подозвал меня к столу, на край которого положил бильярдный шар. – Катни его на другую сторону.

Я выдал импульс и уподобился неумелому бильярдисту: мало того, что увесистый шар заметно подпрыгнул, так он ещё и покатился криво, упал у левого угла.

Трофим Фёдорович вернул его на стол и выдал новое распоряжение:

– А теперь прикоснись, но рукой не толкай, передай энергию движения! – потребовал инструктор с каким-то вроде бы даже азартом, а вот мне было тоскливо и паршиво.

Я нехотя взвесил выточенный из слоновой кости шар в руке, затем положил его на стол и накрыл сверху ладонью. Небольшое усилие – и вот уже он покатился без подскоков строго вперёд к противоположному краю, где его и подхватил Трофим Фёдорович.

– Ну и как такое можно объяснить?

Что именно требовало объяснения – я понял уже и сам, всё же не дурак. Но вот толковых предположений в голову не пришло.

– На тренировке по рукопашному бою инструктор натаскивал передавать импульс чужому оружию ещё до упражнений по фокусировке кинетической энергии, – сказал я наконец. – Может, наработались неправильные рефлексы, а может, наоборот, освоил передачу импульса именно при касании.

Трофим Фёдорович несколько раз кивнул, а затем вдруг спросил:

– Мелочь есть с собой?

Я порылся в кармане и выгреб с дюжину монеток: отчеканенные из серебристого сплава гривенники и медные – номиналом от одной до пяти копеек.

– Подкинь на двадцать сантиметров пятак, не затронув остальных, – потребовал инструктор.

И вот ведь какое дело – я справился. Пусть лишь со второго раза, поначалу монета улетела к потолку, но и это изрядно порадовало. Затем я попарно подбрасывал почти невесомые копейки, а когда окончательно освоился, пришёл черёд упражнениям на удержание мелочи в воздухе. Не с помощью телекинеза или гравитационных возмущений, проделывать это требовалось за счёт передаваемого импульса.

Поначалу монетки бешено вращались, что мешало удерживать их на требуемой высоте, но постепенно приноровился, начал легко приводить в равновесие разнокалиберные кругляши. Увлёкся и даже не сразу сообразил, что задействую лишь незначительную часть входящего потока сверхсилы, а тот не обрывается, позволяя выдавать импульс и десять и двадцать секунд подряд.

– Очень интересно, – повторил Трофим Фёдорович в очередной раз.

– И о чём это говорит? – не выдержав, полюбопытствовал я.

– Понятия не имею, но тут есть о чём подумать, – буркнул в ответ инструктор и велел доставать тетрадь и записывать вариации упражнений с монетами, которые мне требовалось отрабатывать в свободное время.

Я разочарованно вздохнул и спросил напрямую:

– И к чему это?

Трофим Фёдорович себя от избытка чувств даже ладонью по лбу хватил.

– А лучше в носу ковырять и ничего не делать? Что ты на тренажёр косишься? Не получается с ним, с монетами упражняйся! Ровно те же навыки закреплять будешь. И всё на сегодня – беги. И без того уже задержался!

Я глянул на настенные часы и обнаружил, что придётся обойтись без выезда на кроссовом мотоцикле, поскольку подошло время второй тренировки с десантниками; на неё и поспешил.

Сегодня, к моему величайшему облегчению, обошлось без прыжков с парашютом и марш-бросков. Позанимались на гимнастических снарядах, прошли на два раза полосу препятствий, да и побежали на стрельбище. Там упражнялись с пистолетом-пулемётом, только больше не палили с огневых рубежей, а передвигались по учебной площадке со срубами и мишенями, установленными в самых неожиданных местах. Заодно нам показали, как использовать наброшенный на шею оружейный ремень для стабилизации оружия при стрельбе на ходу.