Гавриил Державин. Эпистола И. И. Шувалову
НА ПРИБЫТИЕ ЕГО ИЗ ЧУЖИХ КРАЕВ В САНКТПЕТЕРБУРГ 1777 ГОДА СЕНТЯБРЯ 17 ДНЯ.
Предстатель росских муз, талантов покровитель, Любимец их и друг, мой вождь и просветитель, Который истинну хвалу себе снискал, Что в счастьи не одним лишь счастием блистал, Любил отечество, науки ободряя, Художества и вкус изящный насаждая, Елисаветиных средь радостных годов Был в младости министр, в вельможе философ, Природой одарен и просвещен ученьем! О ты, кто наполнял пиитов дух пареньем И был их Аполлон и стал безсмертен сим, Что песнь Петровых дел под именем твоим Чрез Ломоносова в концы гремяща мира Тобой ободрена, — хвала тебе та лира! Се славный памятник: не грады разорил — Садя училища, ты грады озарил!
Се паки днесь тебя отечество встречает; Как мать рожденного, на лоно принимает; Горящу грудь к тебе, горящий взор стремит; Полна любовию, с тобою говорит: «Я сколько лет тебя, любезный сын, не зрела И видеть уж тебя надежды не имела, Просила небеса, чтоб ты во здравьи жил; Но днесь ты, возвращен, мне радость в душу влил! Я прежним чувствием тобою услаждаюсь, Утехи от тебя и пользы дожидаюсь. Но если сердцем чужд от чуждых стран пришел, Не стоишь ласк моих, которые нашел».
Нет, прежнюю в тебе мы узрим добродетель, Шувалов! коей всяк из Россов был свидетель. Во дни Минервины, в Екатеринин век, Достоинств таковых потребен человек. Ты будешь, мудрою водим ея рукою, Блистать парнасскаго эдема красотою; Сады твоих доброт среди созрелых лет Размножишь более, чем где их видел свет; И словом, жизнь твоя согласна будет чину, Какая знатному прилична властелину; Каков ты прежде был, не взлюбишь тщетный шум: Полезныя дела, не блеск, питают ум; Пресветел сан, коль им сияет добродетель; Любезна власть, когда ей блага кто содетель. От вредной праздности, от роскоши хранясь, Благими нравами, трудами веселясь, Ты будешь пользою народной отличаться, Как Нил из скрытых мест блаженством проливаться: Незрим его исток, но польза всем видна. Столпы отечества! се ваша цель одна, Идете ль явными со громом вы шагами, Иль созидаете вы втайне мир с богами. Как Генрих Сюллию, иль Сюллий был ему Виной величия, не явно никому; Но если подвиг зрим мы духа превосходна, Венчает обоих признательность народна. В том важность всех вельмож, в том сила всех царей, Чтоб делать им уметь счастливыми людей.
Споспешник общих благ, друг царский и народный, Блаженны дни твои, коль общих благ виновны. Благословен тот год, благословен тот час, Как мудрый муж в совет на царский придет глас. При нем цветут поля и класы созревают, Безбурно корабли им в пристань прилетают, При нем полезен мир, полезна и война, Страна оливами и лаврами полна. О Кольберты всех царств! коль в смертных исполины, Густавы, Людвиги, Петры, Екатерины, Сиянье ваших дел мрачат в своих лучах: Потомство осветит и ваш по смерти прах. Превыспренним душам до звезд колоссы низки: Достойны им в сердцах народных обелиски.
Кто мыслит хорошо, что мыслит, говорит И сказанное все со твердостью творит, От оного страна всего да ожидает, Чем только щедрый Бог ее благословляет. Не стяжет он себе ни злата, ни сребра: Для общего живет и частного добра. |
