Вскоре Европа загудела как улей: ради какой такой будущей войны тратятся столь огромные средства, и парламент отпускает их недрогнувшей рукой? Загадка разрешилась, когда в адрес Российской империи посыпались ультиматумы. Англичане потребовали сократить численность флота в Балтике и на Чёрном море, подтвердить отчуждение Бессарабии на веки вечные…

— А ясак как татарам платить не нужно? — спросил Император Дмитрий Анатольевич, прочитав очередное послание, выдержанное едва на грани приличий. — Эх, стервецы, ничем ведь конкретным не грозят, пужают только — «оставляем за собой право принять адекватные меры».

Он повернул голову к Министру иностранных дел Григорию Александровичу Строганову. Брат «мещанина Трошкина» оставил пост премьера, занятый ныне бывшим регентом, и вновь возглавил внешнеполитическое ведомство, отличаясь, впрочем, от родственника полным отсутствием чувства юмора, из-за чего постоянно подначивался монархом.

— Ответить им, что согласны, только пусть и Британия «адекватными мерами» не побрезгует. Мы часть кораблей распилим, и Роял Нави половину своих утопит.

Царь насладился выражением лёгкого ужаса на лице дипломата и расхохотался.

— Шучу! Нам не война нужна, а время. Торгуйтесь, ваше сиятельство. Коли мы от флота откажемся, что вы нам хорошее посулите?

— Будет исполнено, Всемилостивейший Государь.

Оставшись в одиночестве, что весьма редкая привилегия для глав государств, он прошагал к огромных размеров глобусу, оставшемуся от дядюшки, заговорив сам с собой.

— Не понимаю. Ни одна страна в мире не может надеяться победить в войне на нашей земле, где не счесть железных дорог и не занимать угля для паровозов. Мы доставим войска в любое место за день-два, пока противник будет плыть неделями. Разве что хотят урок преподать? Ждём-с.

И молодой монарх потёр руки в предвкушении. Он с детства готовился к управлению государством в традициях самых что ни на есть купеческих — рассчитывая издержки и выгоду от каждого шага. Но в историю входят не мудрые государи, при коих державы крепли и богатели, десятилетиями уклоняясь от войн, а победители и захватчики земель.

Строганов выгадал у англичан полгода, не более. Потом началась война с Османской империей по привычному сценарию — турки полезли несметной и плохо вооружённой толпой на Армянском нагорье и со стороны Бессарабии, попытались высадиться в Крыму и на Кубани. Их били по старинке, жестоко и в понимании, что это лишь разведка боем да прекрасный повод прийти на помощь обиженному русскими варварами народу. Посему ничто современнее бронеходов и пароходо-фрегатов, усмиривших врага в Восточной Пруссии, турки не увидели. Англо-французская громада вторглась, когда от османского флота остались лишь воспоминания о былой славе, русские прошли Анатолийский полуостров с востока на половину его протяжённости, а на западе напоили коней в Дунае.

Развязка драмы наступила, когда в середине лета 1854 года потрясающих размеров боевой флот, сопровождающий более сотни торговых судов, наполненных пехотой, кавалерией, артиллерией, десятками паровых «арморед виклз» и сотнями тысяч тонн различных припасов, нескончаемой колонной двинули от горла стамбульской бухты Золотой Рог на север по Босфору.

Заместитель командующего британский адмирал Старк, знакомый с русской тактикой по неудачному балтийскому бою и сочтённый невиновным в том поражении, находился на втором номере в кильватерном построении, сгорая от желания расквитаться за позор. Сегодня предусмотрено всё. Известно о русских технических новшествах, английская техника их превосходит. Даже странное потаённое судно, субмарина по-английски, больше не секрет. На буксире две таких, для тайных операций у чужих берегов, они могут заглушить топки и проплыть на остатках давления в котле милю-другую. На каждой боеукладке есть снаряды с замедлением, ими не нужно попадать точно в корпус субмарины.