|
Перспектива свалиться еще раз в какую-нибудь трещину пугала его больше всего. Гнездилов с удовольствием бухнулся рядом и снова стал мазаться зеленкой. Пришлось Косте отобрать ее у него. – С детства люблю запах зеленки, – признался Гнездилов. – Чуть ли не пил ее, мать по шее давала. Поэтому у нас зеленки никогда не было. А йод мне не идет. Пробовал, но не идет, не тот букет. Костя посмотрел на него и засмеялся. Гнездилов засмеялся минутой позже. Даже Амтант хихикнул, хотя, конечно, ничего не понял из услышанного, потому что был из другой культуры. Взрывы прекратились. Должно быть, «жабаки» и прочие обитатели «тарелки» захватили развалины Военной школы. – А вояки из них аховые, – высказался Гнездилов. Костя с тревогой подумал, что Верка с кошкой наверняка убежала к Тайницким воротам. Хорошо бы так, а если не убежала? Нет, Верка не дура, она сообразит. Она шустрая. Да и кошка Дуська не даст ей наделать глупостей. Амтант вдруг поведал кающимся голосом: – «Тарелка», как я слышал, защищена магнитным полем. – Как ты сказал?! – воскликнул Костя. – Защищена магнитным полем… – А что ж ты раньше молчал?! – Так кто ж знал… что мы будем пулять по «тарелке»? Я думал, по «жабакам» и по «протеиновым матриксам». Хотел Костя выругаться, да не смог. Сам виноват, подумал он, полез, не разобравшись, как Софринская бригада, как генерал Берлинский, который сунул меня сюда на убой. – Единственное слабое место – вход в «тарелку», – сообщил Амтант все тем же кающимся голосом. Несомненно, он понимал свою вину, но от этого было не легче. – Куда? – Костя едва не уронил «пермендюр» в какую-то темную расщелину, но в последний момент ухватил его за ремешок. Сердце у него екнуло. Он с трудом вытянул тяжеленный «пермендюр» и сразу устал, словно тащил трактор из болота. – Ну, туда, откуда они выходят, – упавшим голосом пояснил Амтант. – Отлично, сейчас туда и врежем! – обрадовался Костя, выпрямляясь. Пот у него катил по лицу. Колени предательски тряслись. Поясница разламывалась, но Костя не обращал внимания на такие мелочи. – По «тарелке» стрелять бесполезно. Они ее уже отремонтировали, – стал рассказывать Амтант. – Они ж когда упали, то стали запрашивать помощь, я так думаю, и солдат, то бишь нас, поднапрягли. У меня большие подозрения, что «жабаки» нас с собой не возьмут. – Почему? – спросил Костя, скатываясь с крутых развалин в темный Сенатский сквер, где от деревьев остались одни косые пеньки. И хотя сквер тоже был завален камнями разной величины, передвигаться стало не в пример легче. Он выдохся окончательно, и силы у него были на исходе. Попросить же Амтанта помочь он считал ниже своего достоинства. Вот и тащил тяжеленный «пермендюр», как каторжник цепь с ядром. Серега был не в счет. Его мотало, как пламя свечи на сквозняке. Но, к чести своей, «пермендюр» из рук он не выпустил, а нес его нежно, словно родного ребенка. Амтант шагнул следом и сказал: – А зачем мы им нужны? Так и будем здесь шляться, пока энергия не кончится. Нас никто не будет искать. – Где «здесь»? – спросил Костя, словно из житейского интереса, но его уже била дрожь от досады на самого себя. – В вашем двадцать втором веке. – Как?.. – Костя от изумления сел на ближайший камень. – У тебя больше никаких новостей про запас нет? – ехидным голосом спросил он. – Нет… хозяин… – совсем уже по-идиотски ответил Амтант. Костя едва его не пожалел. Ему окончательно поплохело. |
