— Он покидает нас? — спросил англичанин, имея в виду Робби.

Сэр Гийом кивнул.

— Он нас покинул. Больше мы его не увидим.

— И что же мы будем делать? — спросил Фэрклот, на сей раз по-французски.

— Дождемся денег и уедем.

— Вот так вот возьмем да уедем?

— А что еще нам, прости господи, остается? Графу Нортгемптону не нужен этот городишко, Джон. Он никого не пришлет нам на подмогу. Если мы останемся здесь, нас всех перебьют.

— И мы уже не сражаемся за Грааль, не жалея живота своего? — сказал Фэрклот. — Ведь, кажется, за этим нас послал сюда граф. Он знал про Грааль?

Сэр Гийом кивнул.

— Как рыцарей Святого Грааля, — с усмешкой промолвил он.

— Но мы откажемся от поисков? Так?

— Потому что это безумие, — решительно заявил сэр Гийом, — проклятое помрачение рассудка. Никакого Грааля не существует, но Томас вбил себе в башку, что он, может быть, все-таки есть, а граф решил, почему бы не попытать счастья. На самом же деле это дурь и блажь! Теперь вот и Робби подхватил эту заразу, но он тоже ни черта не найдет, потому что и нет ничего. Только мы одни да тьма-тьмущая врагов. Поэтому мы заберем деньги и уберемся отсюда подобру-поздорову.

— А что, если они не пришлют деньги? — спросил Фэрклот.

— Существует же такая вещь, как честь, разве не так? — отозвался сэр Гийом. — То есть хоть мы и грабим, и воруем, насилуем и убиваем, но никогда не обманываем друг друга, когда доходит до выкупа. Ведь иначе, ей-богу, все перестали бы доверять друг другу!

Он помолчал, глядя на Жослена и его свиту, задержавшихся в конце долины.

— Ты только погляди на этих мерзавцев, — сказал он, — стоят и наблюдают за нами. Гадают, как бы нас отсюда выкурить.

Всадники и впрямь бросали прощальный взгляд на башню Кастийон-д'Арбизона. Жослен при виде дерзко реявшего над башней штандарта графа Нортгемптона плюнул на дорогу.

— Ты и вправду собираешься посылать им деньги? — спросил он Робби.

— Конечно, — ответил шотландец, удивленный его вопросом.

Он считал делом чести отдать сэру Гийому и остальным членам отряда причитающуюся им долю, ему даже в голову не приходило поступить иначе.

— Но они вывесили флаг моего врага, — указал Жослен. — И если ты пошлешь им деньги, то что помешает мне забрать их обратно?

Он посмотрел на Робби в ожидании ответа.

Робби напряженно соображал, стараясь понять, какие из этого следуют выводы и как соотнести это с требованиями чести, — и пришел к выводу, что, если деньги будут отосланы в замок, его честь останется незамаранной.

— Они не просили о перемирии, — нерешительно произнес он.

Именно такого ответа и ждал от него Жослен, поскольку это давало ему право развязать военные действия, как только будут уплачены деньги. С довольной ухмылкой он продолжил путь.

До Бера всадники добрались в тот же вечер. Посланный вперед ратник предупредил город о приближении нового сеньора, и в полумиле от восточных ворот Жослена уже встречала депутация из городских консулов и духовенства. Нотабли приветствовали его стоя на коленях, а клир поднес ему некоторые из священных реликвий, хранившихся в соборе: перекладину от лестницы Иакова, кости одной из рыб, коими Иисус накормил пять тысяч человек, сандалию святой Гудулы и гвоздь, коим был прибит к кресту один из разбойников, распятых вместе со Спасителем.