Определенно такого ценного кадра надо определить в разведвзвод. А что касается трубы… Найдем того, кто будет из нее рулады выводить. А Микола пусть пользу другим способом приносит.

Еще один кадр из молодого пополнения привлек мое внимание – и вновь царапнул грудь амулет и взгляд отметил темную ауру.

А так даже странно – высокий мужик, справная амуниция, но… одноглазый.

Сначала замираю – не веря себе. Ерунда какая-то. Не может быть! Интересно, кто это инвалида в строй поставил? Кто взял грех на душу?!

Останавливаюсь перед ним – сразу наваливается тягостное ощущение. Что-то давит на душу, мутит.

– Фамилия?

– Лявон Горощеня, вашбродь!

– Откуда?

– С под Кричева, Могилевская губерния.

Белорус, выходит… А неплохой такой у меня интернационал намечается.

– А с глазом что?

– З нараджэння такой, – вздыхает солдат.

– И одноглазого в армию взяли? – потрясенно произношу я.

– Так у тым сутнасць мая.

– И в чем твоя сущность, Горощеня?

– Я – лихо одноглазое.

Оп-паньки… Не буди лихо, пока оно тихо. Машинально делаю шаг назад и мысленно осеняю себя крестом.

И что с ним делать? Он же приносит неудачу всем, кто рядом с ним.

– А ты на всех подряд так действуешь, Лявон, или выборочно?

– Да сваіх магу сябе утаймаваць, а супраць ворага стрымлівацца не стану.

– Что еще я должен про тебя знать?

Горощеня мнется.

– У вас, вашбродь, унтер старшой – лешак?

– Старший унтер-офицер Бубнов – леший.

– Гэта дрэнна. У нас з імі заўседы варожасць.

– И как с вами быть? Мне только демонической вражды в эскадроне не хватает! – в сердцах восклицаю я.

Горощеня беспомощно пожимает плечами.

– Кузьма! – зову ординарца.

Скоробут тут как тут.

– А скажи-ка, милый друг, что нам с этим чудом делать?

Ординарец-барабашка смотрит на лихо, и вижу, что и ему не по себе. А нам всем вместе воевать – врага бить.

– У тебя мешок есть, братишка? – мой ординарец внимательно смотрит на Горощеню.

– За плячыма, як мае быць па статуту, – отвечает тот.

– Да не сидор твой, а «тот мешок»?

Одноглазое лихо кивает, хлопает себя по карману, порываясь продемонстрировать. Кузьма машет руками.

– И не вздумай показывать! Держи при себе. – Скоробут чешет в затылке, поворачивается ко мне. – Вашбродь! Есть способ. Нужно в пару к нему банника. Ну, и все подразделение, где Лихо служит, два раза в неделю парить в бане.

– Весь эскадрон?

– Отделение. Остальным хватит раза в неделю.

Так… Банник у нас Ипполитов, родич Бубнова. Унтер.

– Кузьма, давай сюда Ипполитова. Живо.

Пока ждем Ипполитова, спрашиваю лихо:

– А что за мешок, который не надо доставать?

– Я туды ўсе радасці і дабрыні складаю, у каго адымаю.

Нет, барабашка мой прав, только нам депрессии и не хватало, а вот врагу… Ага, вот и Скоро-бут с Ипполитовым.

– Вот тебе напарник, унтер, – киваю Ипполитову на Горощеню, – небось, знаешь, как его обуздать, чтобы своим беды не было.

– Есть, вашбродь, – не скажу, что Ипполитова обрадовал мой приказ, но на то я и командир, чтобы выполнять мои распоряжения.

– Особо гляди, чтобы с Бубновым, свойственником твоим, у лиха проблем не возникало.