Галицкий выразительно посмотрел на часы, напоминая, что работа стоит, люди ждут. Волнистый задал последний вопрос:
— Вы упомянули, что Феликс был на машине.
— На машине. «Копейка». Зеленого цвета. В которую Нэтти потом не села. Предпочла метро. Если интересно, в тот вечер, когда убили Нэтти, зеленые «Жигули» за нами не следовали. Я видел только зеленый «Рено».
— А вы человек наблюдательный. Я был прав. Что ж… — Волнистый поднялся. Лейтенант Попугайчик тоже вскочил. — Ситуация проясняется. Надо искать Феликса.
Хозяин выбрался из кресла, чтобы проводить их до дверей. Прежде чем уйти, Сергей Павлович спросил:
— Герман Георгиевич, а как вы относитесь к тому, что в офисе теперь одна молодежь? Это На‑ташины друзья?
— А что? Я сам жил в студенческом общежитии. Погодите, пройдет немного времени — и от духа студенческой общаги ничего не останется. Они притрутся друг к другу, начнут делить деньги, потом собирать друг на друга компромат. В итоге выживут сильнейшие. Сотрудники офисов есть продукт естественного отбора. А я, как уже сказал, созерцатель. Зачем вмешиваться в процесс, когда можно просто дождаться его окончания? Вот у Нэтти не было терпения. Она торопила события. Может быть, ей надо было просто рассказать мне все? Про обмен паспортами, виды на победу во Всероссийском конкурсе. Мы могли бы договориться.
— Что ж, всего хорошего, Герман Георгиевич. — На прощание майор Волнистый крепко пожал ему руку.
— Как вы думаете, мне сейчас же следует познакомиться с будущей тещей? — задумчиво спросил Галицкий. — Кстати, как она?
— Простая женщина, — с ударением на первое слово сказал Сергей Павлович. — И не будет вас стеснять. У нее еще двое детей и большое хозяйство.
На лице Галицкого было полное удовлетворение. От двери он направился прямо к телефону.
Очутившись на улице, лейтенант Попугайчик нарушил наконец молчание, спросив:
— Сергей Палыч, а что теперь? Личность убитой установлена. Дать телеграмму родным?
— А если Феликс вернулся домой? Сидит тише мыши, выжидает. Вдруг кого‑нибудь другого заметут либо дело приостановят за неустановлением. Телеграмму получит — начнет паниковать, ударится в бега. Ехать надо, Сережа.
— Куда?
— Брать этого Феликса. Все дороги ведут к нему.
— А на чем ехать?
— Поездом. Самолет нам никто не даст. Придется оформить служебную командировку.
— А улик‑то у нас, Сергей Палыч, тю‑тю. Откуда у него пистолет? А?
— Лучшая улика — это чистосердечное признание преступника. А остальные найдутся, не сомневайся. Мотив‑то налицо. И не дает мне покоя тот сверток, что в его присутствии Зинаида Николаевна Галицкая передала Нэтти. Что же в нем все‑таки было?
И ЕСЛИ СУДИТЬ ПО СКАЗКЕ
Итак, они ехали на родину Нэтти или Виктории Власовой, если по паспорту. Брать Феликса. Сергей Павлович Волнистый был уверен, что напал на след преступника. Поезд отправлялся с Казанского вокзала. В купе их было двое: не сезон. Да и билеты дорогие. С товаром предпочитают возвращаться плацкартой, ведь каждая копейка на счету. И белье не берут. Волнистому с Попугайчиком денег на командировку выделили. Поэтому они сунулись в купе проводницы за двумя комплектами постельного белья. Крупная женщина с пегими волосами с невероятной скоростью отсчитывала сдачу и раздавала каменные простыни и наволочки. Волнистый был последним в очереди. Проводница наметанным глазом определила:
— Командировочный? Билет завтра утром отдам. — И зашуршала купюрами в необъятных размеров кармане. |