И ведь никаких претензий не предъявить – они спасли самого Корнелиуса, его семью и его учеников от верной смерти. Работали, как жестокие и бездушные механизмы, и оставалось лишь радоваться, что они на стороне Корнелиуса. Точнее, на его стороне Корбин, а мальчишки нарежут на ленточки любого, в кого он ткнет пальцем. В общем, есть люди, которые уже смертельно опасны и с которыми непонятно, что делать дальше.

А Корбин, оказывается, подумал, причем сразу же. На годы вперед подумал, и удивил старого учителя. А еще у Корнелиуса в голове неотвязно крутилась мысль: а не просмотрел ли он что-либо? Не получится ли так, что предсказуемый, готовый в любой момент прийти на помощь Корбин, внезапно скажет: "а идите вы все", и начнет свою игру? Пол года назад так и было. Ну, почти так, если бы не Адрис, неизвестно, чем закончилось бы дело. Как-то нашел внук общий язык с дедом, даже не зная, что они родственники… Но это все – тогда, а что будет дальше? Очень может быть, что Корбин уже просчитал ситуацию на годы вперед, принял решение, и чем это кончится неясно. Да, агрессоров он сожрет, непонятно, правда, как, но сожрет и не подавится. А что дальше? Наведет порядок в королевстве? Наведет, еще как наведет, может быть, даже в первую очередь. Будет куча трупов и море крови – граф предпочитает простые решения, считая их наиболее эффективными. Но, тем не менее, пытаться мешать ему бесполезно – авторитет Корнелиуса и степень его влияния на ученика небезграничны. Хотя, если вдуматься, туда предателям и дорога, да и обновление крови должно было произойти. Вопрос уже не в том, как, а в том, когда. Неприятно, но неизбежно. Однако граф ведь не остановится, он – как попробовавший крови хищник. А стало быть, кому-то предстоит быть следующей жертвой. Ковен? Наверняка. Единственная организация, кое-как скрепляющая рыхлое магическое сообщество. Именно его заслугой является то, что уже несколько столетий нет большой войны. И вот, после его, Корнелиуса, ошибки глава Ковена сделал непростительную глупость – от тихой ненависти к могучему и независимому коллеге перешел к попыткам его физического уничтожения.

И что теперь делать? Корбина не убедить в том, что худой мир лучше доброй ссоры, и что помириться с Первым и сделать вид, будто ничего не было – лучший выход из ситуации. Он этого просто не поймет, все же его восприятие мира – это восприятие солдата, классического "сапога", которому ткнули пальцем и скомандовали "вперед!". Корбин, разумеется, не обычный солдат, но прямолинейный стиль мышления не оставляет ему выбора. Больше того, пытаться его переубедить – значит, скорее всего потерять остатки влияния на строптивого ученика, а он, Корнелиус, такого себе позволить просто не может. Стало быть, Корбин схлестнется с Ковеном и, скорее всего, победит. В прошлый раз он применил боевой амулет, превративший победу Руалии в сокрушительное поражение. Применил бездарно, потому что просто не знал, как это правильно сделать, но и этого хватило. Сейчас он не повторит прежних ошибок, во всяком случае, идея с драконом выглядит убедительно. А может, еще чего-нибудь придумает, с него станется. И что тогда?

Корнелиус никогда не был трусом, но сейчас он боялся, и не стыдился признаться в этом. Смешно обманывать самого себя – он боялся. Даже не столько за собственную жизнь, он ведь уже немало прожил, да и повоевать успел, поэтому мысль о том, что он не бессмертен, и однажды его могут убить была привычна. Но сейчас он вновь был семейным человеком, рядом с ним была его женщина, которая носит его ребенка. Вот за них Корнелиус боялся уже по-настоящему.

А ведь он, с высоты своего возраста и опыта, хорошо понимал, чем может кончиться противостояние де'Карри и Ковена. Холодно-рациональный граф разделает Ковен под орех, а потом начнет охоту на тех его членов, которые каким-то чудом уцелеют.