|
Случалось, что он неожиданно врывался в детскую в надежде обнаружить у сына хотя бы малейший изъян. Тщетно! Маленький Георгий развивался умом и телом как обычные дети. Разглядывая с тревожным любопытством наследника, Вася не раз вспоминал когда-то сказанное царицей короткое слово жаль. Ее Величество тогда беспокоилась за будущее ребенка, сейчас под угрозой было будущее отца. Долгие, изнурительные беседы с самим собой не оставляли надежды. Если мать не желает, чтобы сын походил на отца, значит, она больше не любит того, от кого родила. Разумеется, она досадует на него и за то, что когда-то ему отдалась, и за то, что он все еще рядом с ней, в доме, тогда как она уже в нем не нуждается. Глядя на свое обожаемое дитя, она, несомненно, хочет поскорее забыть мужчину, который приходится ее ребенку отцом, но явно недостоин такого подарка. У нее сейчас только одно желание – поскорее избавиться от этого чужака, чтобы лелеять сына, его, Васину, кровь и плоть.
Эти муки, о которых Наталья едва ли догадывалась, неожиданно были прерваны грозной запиской: царица его приглашала немедля явиться к ней на прием. Вася кинулся во дворец. Его лихорадило, как при первом любовном свидании. В спешке он даже забыл предупредить жену. Впрочем, у Натальи тоже не оказалось времени на расспросы: она обихаживала и забавляла ребенка. Императрица приняла Васю, как обычно, в своем рабочем кабинете один на один. Окинув его испытующим взглядом, спросила сразу о главном: – Ну, как поживает дитя? – Хорошо, Ваше Величество, – вяло ответил Вася. – Все такой же цветущий? – Да, Ваше Величество. – Мать, должно быть, гордится сыном? – Несомненно, Ваше Величество. – А ты? – Конечно, Ваше Величество. Елизавета Петровна подозрительно посмотрела на Васю, давая понять, что не потерпит уверток. – У тебя болтливые слуги, – жестко сказала она. – До меня дошли слухи, что ваш брак пошатнулся. Удивившись резкому тону царицы, Вася сразу подумал о Фекле, с которой Наталья иногда делилась секретами. Конечно, это она разболтала. Он приготовился к обороне. – Пустые толки, Ваше Величество. Глаза Елизаветы Петровны потемнели. Царица не любила, когда ей перечили. Она неумолимо продолжала допрос: – В чем тебя обвиняет жена? – Ни в чем, Ваше Величество! – А ты ее? – Я тем более… Вернее, почти ни в чем… – Под этим почти ни в чем у мужа с женой может много скрываться. Вася не нашелся с ответом. – Выкладывай все! – настаивала царица. – Ты тревожишься за Георгия? – Нет, Ваше Величество! – Выходит, за себя? Припертый к стене, Вася молча опустил голову. – Думаю, ты не зря тревожишься, – продолжала царица. – Это дитя не укрепит вашу семью, наоборот, постепенно разрушит то, что вас связывало, – такое нередко случается. Надо глядеть правде в глаза! Вася был удивлен: жестокие слова царицы, подтвердив самые худшие его опасения, не повергли в отчаяние. Несмотря на то что на его глазах рассыпались в прах самые дорогие мечты, у него было чувство, что он присутствует не на бесповоротном конце, но скорей при начале жизни, своей новой жизни. Как после умелой руки целительницы, безжалостно вскрывшей нарыв, он вдруг почувствовал легкость в движениях. Заметив, что Вася пришел в себя, желая его поддержать, царица посоветовала ему не отчаиваться. Их брак – увы! – с самого начала был обречен. Спектакль был задуман не как скучное зрелище исполнения семейного долга, но как увлекательная комедия для близких к трону людей. Вместо уединения вдвоем ему предложили выступить в нескончаемом представлении перед кучкой ценителей, получить их рукоплескания и в придачу тихие стоны удовлетворенной жены. |
