— Тут какая-то страшная история, — словно нехотя ответил Антуан. — Вторая была украдена при ограблении вместе с другими драгоценностями семьи. Убийство троих человек. Где-то в Польше, что ли…

— Космос… Да, это ужасно… — пробормотала я, отходя от витрины. Образ серёжки продолжал стоять перед глазами. Я точно где-то видела её, но пока не могла припомнить, где именно.

Остальные украшения, хоть и радовали глаз, но не были такими притягивающими, как паук и серёжка. Да ещё Николь маячила всё время в пределах видимости, раздражая своими убийственными взглядами. Чего добивается эта женщина? Хочет вернуть Антуана? При том, что говорит ему гадости? Странная логика, право слово.

— Коктейль, мсьё-дам?

С ума сойти, тут даже выпить предлагают! Официант во фраке с галстуком-бабочкой вежливо улыбался, поднос на ладони. Шампанское, коктейли всех цветов радуги… Антуан жестом предложил мне выбрать, и я взяла бокал наугад — весёленького оранжевого цвета с бумажным зонтиком на краю. Антуан ограничился шампанским.

— Ну как, мадемуазель Алекс, вам понравилась выставка?

Лоран подкрался незаметно, тоже с бокалом в руке. Я кивнула:

— Чудесные украшения! Особенно привлекает эта одинокая серёжка. Есть в ней что-то трагичное.

— Да, трагедия, это правда. Кровавое убийство целой семьи из-за денег и драгоценностей. В начале девяностых в пригороде Варшавы… — Лоран протяжно вздохнул и покачал головой. — Забрали всё, оставив после себя три изуродованных трупа. А эту малышку, — он указал на витрину с серёжкой, — вероятно, выронили в спешке. Я её перекупил.

— Кошмар какой…

Где я видела эту идиотскую «малышку»? Ведь не засну теперь, пока не вспомню! Не в интернете, абсолютно точно.

— Беседуете? Как мило!

Николь, как и папочка, подошла совершенно неслышно, улыбнулась, поманила официанта. Тот с подобострастием поднёс напитки, и мадам бывшая жена Антуана взяла бокал шампанского. Одним неловким движением опрокинув прямо на меня красный коктейль. Прямо на меня, офигеть какая точность! Мужчины замерли, а Николь притворно заахала:

— Боже, какая я криворукая! Прости, прости, пожалуйста!

— Она испортила платье, — с неожиданной обидой пожаловалась я Антуану, поднимая полы жакетика. Они тоже были обляпаны красным. «Кровавая Мэри» … Томатный сок не отстирать… Я убью её!

— Купишь новое! — бросила Николь, пока маркиз собирался с ответом. — С деньгами, которые ты зарабатываешь за ночь, раздвинув ноги, это не проблема!

В такие моменты в книгах пишут, что глаза заволокло туманом, что сразу не поняла, что делаю, что действовала в состояние аффекта, но я помнила всё и чётко осознавала холодную ярость, наполнившую меня с ног до головы. Одним быстрым движением я схватила девушку за гриву тщательно уложенных волос поближе к затылку, резко заломила назад и потянула вниз. Взвизгнув, Николь ожидаемо бухнулась на колени и вскинула руки, чтобы избавиться от моих пальцев. Несильным, но болезненным ударом я отбила её запястья и ловко зафиксировала оба. Делов-то умеючи… Тёмные глаза сверлили меня ненавистью и страхом. Пока никто не отреагировал, я тихо прошипела ей на ухо:

— Я не проститутка, это раз. А вы, законные жёны, хуже проституток, ибо тянете деньги с мужей, отказываясь раздвигать ноги, это два.