Слейд открыл большим пальцем коробочку в кармане и вынул инкрустированное бриллиантами кольцо. Волнуясь, он надел его Шейле на палец.

     — Слейд, она прекрасно, — прошептала Шейла.

     Он пожал плечами.

     — У моей новобрачной должно быть кольцо. Извини, что так поздно.

     — Нет, как раз вовремя. И тебе не придется ни о чем жалеть. Никогда.

     — Я буду напоминать тебе эти слова время от времени, — усмехнулся он.

     — Так как поживает моя пациентка?

     В палату вошел доктор Вильямс. В щегольском костюме и галстуке он выглядел почти так же официально, как предыдущей ночью.

     — Ей лучше, Бен.

     Доктор взглянул на Шейлу.

     — Я рад это слышать, но ты, Шейла, выглядишь неважно.

     Шейла провела рукой по волосам. Конечно, не помешал бы хороший душ и чистая одежда. И зубная щетка. Ну да ладно. На душе у нее светло, как в День независимости, а все потому, что у Ребекки спал жар.

     Шейла усмехнулась.

     — Это твое медицинское заключение?

     Доктор Вильямс посмотрел на нее строго, прибегнув к взгляду, которым пользовался, когда читал нотации одной из своих дочерей. Взяв карту Ребекки, он быстро просмотрел ночные записи.

     — Это мое человеческое наблюдение. — Отложив карту, он взглянул на Слейда. — Не могли бы вы отвезти вашу жену домой, чтобы она поспала, переоделась, приняла душ? Привела себя в приличный вид? — Не теряя времени, он быстро и квалифицированно обследовал Ребекку.

     Следя, как врач слушает сердце и легкие Ребекки, Слейд по порядку ответил на его вопросы:

     — Нет, нет, нет, и у нее уже приличный вид. Шейла, знаете ли, очень независимая дама.

     Врач фыркнул, надевая стетоскоп на шею.

     — Ну, тогда примите мои соболезнования. У вас хлопот полон рот. Я знаю. Я сам женат на одной из таких независимых дам. — Он с улыбкой взглянул на Ребекку. — Они растят независимых дочерей.

     Слейда вопрос детской независимости не волновал, были бы здоровы.

     — Ваш вердикт?

     — Прогноз, — автоматически поправила Шейла, следя за доктором. Она следила за каждым его движением, за мимикой, выискивая признаки, которые могли бы насторожить ее, дать понять, что все не так хорошо, как кажется. Таких признаков не было. И все же она не из тех, кто мгновенно настраивается на лучшее. — Каков прогноз, Бен?

     — Очень благоприятный, — улыбнулся доктор. Ничто не давало ему большего удовольствия, чем сообщать родителям, что ребенок поправляется. — Девочка выздоравливает гораздо быстрее некоторых других моих пациентов. — Он снова вынул карту, чтобы записать результаты осмотра. — Должно быть, железное здоровье она унаследовала от тебя. Она удерживает больше жидкости в организме. Я бы сказал, вероятно, завтра ее можно будет отпустить домой.

     Новости хорошие, очень хорошие, но Шейле было мало.

     — Не сегодня?

     Доктор понимал ее нетерпение. Он испытывал те же чувства, когда был на ее месте.

     — Не сегодня, Шейла. Мы — осторожная больница, помнишь? Но похоже, что кризис миновал. У малышей удивительная жизнеспособность.