— Ш-ш-ш, — произнесла Бренди. — Не говорите ей, ладно? Приходите сюда, когда ее не будет дома. Утром по понедельникам она ходит по магазинам. Приходите же.

— Хорошо.

— Как, по-вашему, я хорошенькая? — спросила Бренди, когда Майра распахнула дверь и поставила перед ней серебряный чайный сервиз.

— Конечно, дорогая, — сказала Майра. — Конечно, она считает тебя хорошенькой. Вот твой чай. Я принесла тебе вкусное печенье. Тебе не жарко?

Не жарко? Меня буквально знобило, хотя я не могла понять отчего — от холода в комнате или от общей атмосферы этого дома.

— Это вы принесли мне цветы? — спросила Бренди, охватывая ладонями один из бутонов.

— Да, — сказала я. — Надеюсь, они вам понравятся.

— Похоже, вам лучше уйти, — посоветовала Майра.

— Да, — согласилась я.

— А мы можем выйти сегодня из дома, Майра? — спросила Бренди.

— Нет, дорогая, — ответила Майра. — Солнце светит.

— Ну и ладно, — сказала Бренди философическим тоном. — Может быть, завтра будет туман.

— Конечно, будет, — сказала Майра. — Мы сегодня выйдем с тобой ближе к ночи. А сейчас я провожу эту милую леди, хорошо?

— Хорошо, — сказала она.

— А вы знаете, где находится ее брат? — спросила я, пока мы спускались по лестнице.

— Нет, — сказала Майра.

— Но он присылает ей деньги каждый месяц.

— Да. Банковский перевод приходит из Швейцарии. Это вам не поможет. Мне очень жаль. Но так у нас уговорено. Брат не скупится на ее содержание, но и только. Я не знаю, где он находится. И мне вообще не следовало пускать вас к ней. Но мне показалось, что я была резка с вами, когда вы были у нас сегодня утром и притом в явном расстройстве. А ей с утра было легче. Розы так обрадовали ее.

— А чем она больна? — спросила я.

Майра целую минуту смотрела на меня и наконец произнесла:

— Порфирией.

— Но это же… — я прикусила язык.

— Вампиризм? Это вы хотели сказать?

— Да. Простите меня. — Это объясняло и постоянные темные очки, и скверные зубы. Страдающие от этой болезни люди нередко не выносят света.

— Обещайте мне, что не скажете никому. Если вы расскажете это людям, они начнут докучать ей. Это жуткая болезнь, и люди не понимают ее. Эта болезнь их пугает. Они думают, что ей можно заразиться или — того хуже — что по ночам она выходит из дома и сосет кровь у людей и животных. Они всегда старались держать свою болезнь в тайне. Ею болел отец Бренди. Это какое-то ужасное проклятие, легшее на семью. Здесь находится одно из немногих мест, где она может чувствовать себя в уюте. Большую часть года здесь прохладно и часто идут дожди. Если нам придется уехать отсюда, я просто не знаю, где мы смогли бы остановиться.

— Обещаю вам, что ничего и никому не расскажу. И эта болезнь так воздействовала и на ее психику?

— Возможно, — ответила она. — Может быть, и так. Но я всегда считала, что причиной подобного состояния является смерть ее любовника. Она сходила по нему с ума.

— Но что это за жизнь для вас, — посочувствовала я. — Вы можете хоть ненадолго отлучаться из дома?

— Ее брат неплохо платит мне, — ответила Майра, глянув на унылый ландшафт, — однако эти деньги здесь не на что тратить. Если бы камни чего-нибудь стоили, богаче нас не было бы людей в мире, правда? Но теперь вы видели Бренди и понимаете состояние, в котором она находится.