Луна выглянула из-за быстро бегущих облаков как раз тогда, когда она свернула в Лаффертон и увидела возвышающийся над ним собор, высокая башня которого сияла серебром, а окна загадочно мерцали.

Она пыталась вспомнить, что же было дальше.

Гарри Чатер должен был умереть, вероятно, в течение ближайшего часа. Кэт знала это, когда входила в заставленную безделушками тесную гостиную, в которой ярко горел газовый свет и чувствовался запах антисептика и тлетворный дух болезни. Он был крупным человеком, но сейчас будто скукожился и жалобно вжался сам в себя, и вся его мощь и жизненная сила покинули его.

Айрис Чатер вернулась на свой стул у его кровати и взяла его ладонь в обе руки, мягко поглаживая ее, а ее взгляд, полный страха, переходил с его сморщенного серого лица на лицо Кэт.

– Ну-ка, Гарри, взбодрись, тут доктор Дирбон пришла тебя проведать, доктор Кэт… тебе будет приятно ее увидеть.

Кэт встала на колени рядом с низкой кроватью и почувствовала жар от газовой лампы на своей спине. Клетка с попугайчиками была накрыта золотистым велюровым покрывалом с бахромой, и птицы молчали.

Она уже, по большому счету, не могла ничего сделать для Гарри, но чего она точно делать не собиралась – так это звонить в скорую и отправлять его умирать вдали от дома, скорее всего на жесткой каталке в коридоре Битэмской центральной. Она могла обеспечить ему максимально возможный комфорт и принести кислородный баллон из машины, чтобы облегчить ему дыхание, а также могла посидеть с ними обоими до тех пор, пока ее не вызовут куда-нибудь еще.

Кэт Дирбон было тридцать четыре года, она была молодым специалистом, но из тех, кто, будучи потомками нескольких поколений врачей, унаследовали убеждение, что некоторые старые методы оставались самыми лучшими, особенно когда это касалось индивидуального ухода за пациентом.

– Ну же, Гарри, милый, – когда Кэт вернулась с кислородным баллоном, Айрис Чатер легко трепала своего мужа по впалой щеке и нежно с ним говорила. Его пульс был слабым, дыхание неровным, а руки очень холодными. – Вы же можете сделать что-нибудь для него, да, доктор?

– Я могу сделать так, чтобы ему стало получше. Просто помогите мне приподнять его на подушках, миссис Чатер.

Снаружи в окно бился штормовой ветер. Газовый свет дрожал. Если Гарри протянет дольше чем еще час или около того, Кэт надо будет вызывать районных медсестер.

– Он же не страдает, нет? – Айрис Чатер все еще держала мужа за руку. – Это не очень хорошо выглядит, правда – такая вот маска у него на лице?

– Это лучший способ облегчить его состояние. Я думаю, ему вполне неплохо, правда.

Женщина посмотрела на Кэт. Ее лицо тоже было серым и сморщенным от напряжения, глаза глубоко впали, а кожа под ними повисла и потемнела из-за усталости. Она была на девять лет младше своего мужа – опрятная, энергичная женщина, но сейчас она выглядела такой же старой и больной, как и он.

– Для него это была уже не жизнь – после того, что было весной.

– Я знаю.

– Он не мог этого выносить… быть зависимым, быть слабым. Он ничего не ел. Для меня было целое дело, чтобы он хоть ложку проглотил.

Кэт надела кислородную маску на лицо Гарри. Его нос был похож на клюв, такой же острый из-за того, что по обеим его сторонам совсем не осталось плоти. Под почти прозрачной кожей четко проступал череп. Даже при помощи кислородной маски он дышал с трудом.

– Гарри, милый! – Его жена провела рукой по его брови.