Они были приманкой. Каждый на свой лад, но все так или иначе реагировали на смертельную опасность. Никто не был защищен, а стремление выжить было в крови у каждого. Хорошо подготовленные, тренированные военные под руководством капитана Лича выстроились в бесстрастную линию обороны, но внешнее бесстрашие скрывало тревогу в сердцах. Лишь немногие, настроенные подобно Эллиоту Гроувнору, были убеждены в правильности принятых мер, и они были готовы на все.

— Весь персонал, внимание!

Гроувнор вместе с остальными подскочил при звуках этого голоса. Говорил капитан Лич.

— На седьмом, восьмом и девятом уровнях все атомометы находятся на своих позициях. Думаю, вам приятно будет узнать, что я обсуждал с моими офицерами, как можно избежать опасности, сопряженной с применением этого оружия. Рекомендуем следующее: как только увидите этого гада, не тяните, не оглядывайтесь по сторонам — немедленно бросайтесь на пол. Всем командам атомометов прямо сейчас установить прицел на 50:1,5. Это даст вам защитное пространство в полтора фута. Таким образом вы избежите прямого облучения. Правда, от вторичного вы не будете защищены, но можно смело утверждать, что, вовремя бросившись на пол, поможете доктору Эггерту и его персоналу сохранить вам жизнь. Они будут работать в центре управления кораблем. А в заключение, — уже более спокойно, поскольку его главная задача была выполнена, добавил капитан Лич, — позвольте заверить вас, что дезертиров на борту корабля нет. Каждый из нас находится в одинаковой опасности, кроме врачей и трех тяжелобольных. Мы с директором Мортоном будем в разных группах: директор Мортон на седьмом уровне, мистер Гроувнор, чей план мы осуществляем, на девятом. Удачи вам, джентльмены!

Некоторое время все сохраняли молчание, потом командир их подразделения произнес:

— Эй, парни! Наши орудия уже на прицеле. У вас все будет в порядке, только не мешкайте — шлепайтесь сразу на палубу!

— Спасибо, друг! — отозвался Гроувнор.

Все вздохнули с облегчением. Сотрудник биоматематико- логического отдела попросил:

— Гроув, скажи ему еще что-нибудь ласковое.

— Я всегда любил военных, — поддержал его товарищ по группе. Намеренно с хрипотцой в голосе он громко сказал, обращаясь к солдатам: — Именно поэтому вы должны будете задержаться на ту самую секундочку, которая мне понадобится.

Гроувнор почти не слышал разговора. Приманка, подумалось ему опять. И ни одна группа не будет знать, что другую настигла беда. При «критическом выстреле» — так теперь называлась критическая масса энергии, которую развивает крошечный реактор, — луч вырвется из сопла без всякого взрыва. Вокруг будет нарастать жесткая беззвучная и невидимая радиация. Когда все кончится, выжившие сообщат об этом капитану Личу по прямому каналу связи. Командир известит об этом остальных.

— Мистер Гроувнор!

Столь резкий вызов застал Гроувнора врасплох, и он инстинктивно бросился на пол, сильно ударившись при этом. Но тут же вскочил, узнав голос капитана Лича.

Остальные тоже удрученно поднимались на ноги. Один из них выругался:

— Черт бы их побрал, нельзя же так!

Гроувнор подошел к коммуникатору. Краем глаза он смотрел вдоль коридора.

— Да, капитан?

— Будьте добры, спуститесь на седьмой уровень. В центральный коридор. Встреча в девять часов.

— Да, сэр.

Гроувнор отправился выполнять приказ с чувством страха в душе — что-то настораживающее было в голосе капитана.

Зрелище, которое предстало перед ним, было ужасным.