— Я же сказал — мне мешают! Главным образом — люди Круга. Помог бы найти их центр, я бы его уничтожил — и дело с концом.

«Круг является самоуправляющимся объектом».

— Что это значит?

«Несмотря на определенную иерархию, в нем нельзя выделить систему централизованного управления. Даже я не знаю всех его связей».

— Тогда какого дьявола даешь советы? Кстати, ты обещал дать мне дополнительный способ давления на всех, кто нам мешает.

«Если речь идет о метаязыке — тебе уже поздно что-либо учить. Если о метабое — у тебя есть возможность получить информацию от воинов Круга».

— Ты имеешь в виду этого Посвященного, перешедшего к нам в услужение? Дмитрия Щербаня? Но ведь иерархи перекрыли ему канал доступа к Хроникам

«В мое поле зрения попал еще один мастер — Тарас Горшин. Возьми его, он владеет сиддхами и несколькими Ключами доступа к метаязыку Он будет более полезен, чем Дмитрий. Хотя это далеко не главное, чем тебе придется заниматься. Мне нужна связь с Союзом Двенадцати Неизвестных. Есть результаты, о которых я не знаю?»

— Ты же контролируешь все, что я делаю, — удивился Эдмонд Анатольевич. — Как я могу что-либо утаить?

«Я не всегда нахожусь внутри тебя, ты для меня только скважина, линия связи с твоей реальностью Если информации больше нет, прощай».

— Гуд бай, — ответил Рыжайс, шевельнув рукой, будто и в самом деле прощался с кем-то.

В голове прошелестел сквознячок, и она стала пустой и звонкой, как сосуд, из которого вылили содержимое. Зато исчезли и неприятные ощущения, связанные с травмой позвоночника «Квартирант» и на этот раз не забыл слегка «прибрать» квартиру — тело Эдмонда Анатольевича, очистить его от «мусора» солевых блокировок и других физиологических шлаков. Ненадолго, конечно, всего на пару суток, но Эдмонд Анатольевич радовался и этой передышке, позволявшей ему чувствовать себя почти здоровым человеком.

У стола возник телохранитель в черных очках, почтительно склонил голову:

— К вам посетитель, босс.

— Зови, — кивнул президент «Купола».

Через минуту в кабинет вошел Ельшин с букетом цветов и коробкой в руках, перевязанной атласной лентой.

— Поздравляю, Георгий Георгиевич! — сказал он с лучезарной улыбкой.

— Фу-ты ну-ты, ветки гнуты! — стукнул себя по лбу Эдмонд Анатольевич. — Я же совсем забыл!

Он, конечно, лукавил. Вчера ему исполнилось сорок три года, и не поздравил его с днем рождения только заместитель начальника антитеррористического Управления ФСБ Генрих Ельшин, занятый в одной из операций службы. И вот теперь полковник наверстывал упущенное.

— Что это? — с любопытством кивнул на коробку Рыжайс.

— Вам трудно угодить и еще труднее удивить, — сказал Ельшин, — а человек я небогатый, поэтому не взыщите. Это опытный образец генератора боли «пламя», больше известного как «болевик». Прямо, как говорится, с пылу с жару — после лабораторных испытаний.

Он открыл коробку и подал Эдмонду Анатольевичу необычной формы пистолет с толстым дулом красного цвета. Тот повертел его в руках, с интересом разглядывая детали и примеряясь к рукояти

— Спасибо, Генрих, это, пожалуй, действительно лучший подарок с твоей стороны работает? — Он направил ствол на Ельшина.

Улыбка полковника потускнела.

— Не надо испытывать его на мне, босс. «Болевик» работает, и весьма эффективно. Промышленный образец будет готов к концу года.

Эдмонд Анатольевич еще раз прицелился в Ельшина, бросил генератор телохранителю.

— Спрячь пока. — Посмотрел на Ельшина: — Теперь выкладывай, что у нас плохого.