— И?

Женщина сглотнула:

— А там почему-то оказался Гирлон ар Зейвен! Близко — буквально в шаге от меня. Игнорировать приветствие посла, да еще моей, вроде как, родины я сочла неправильным, поэтому присела в реверансе. А когда встала, он уже держал меня на запястье и говорил…

— Неужели комплименты настоящего торренца оказались настолько изысканны, что ты не смогла найти в себе силы стряхнуть захват и вернуться в дамскую комнату? — пошутил я, чтобы успокоить Дарующую хотя бы чуть-чуть.

— Это были не комплименты! — чуть не плача, выдохнула она. — Он потребовал, чтобы мы, соотечественницы, вспомнили о земле, которая нас вскормила, и помогли Торрену в некоторых мелочах.

— То есть, убеждал поработать на Ночной двор[17]? — понимающе усмехнулся я.

Найта опустила голову и потерянно кивнула:

— Именно! А потом сказал, что если мы не согласимся, то король Торрена очень обидится и пришлет в Лайвен кого-нибудь из своих верных вассалов. Точнее, посланца, который заставит нас почувствовать свое настоящее место.

— А потом отпустил твою руку и ушел? — на всякий случай уточнил я, хотя прекрасно понимал, что спрашивать не обязательно.

Дарующая кивнула снова.

— Что ж, суть тех проблем, которые «ты создала», понятна… — буркнул я и встал. — Поговорим о них чуть позже. А пока помоги-ка мне вымыться…

…Пока я мылился, ополаскивался и вытирался, Дарующая обреченно молчала. Когда вышел из бани и двинулся в сторону третьей, обычно пустующей, спальни — тоже. А когда прошел малую гостиную насквозь, остановился перед кроватью и негромко приказал женщине раздеваться и забираться в постель, покорно потянула вверх нижнюю рубашку.

Я забрался под одеяло первым и сразу же похлопал по простыне с левой стороны от себя. Дал женщине время улечься рядом и накрыть нас простыней, перевернулся на бок и успокаивающе провел ладонью по ее волосам:

— Закрой глаза и очень внимательно слушай то, что я буду говорить…

Она опустила ресницы и нервно сглотнула.

— Ты виновата всего в двух вещах. В том, что вышла в коридор одна…

— … и в том, что не ушла обратно сразу же, как только увидела посла!

— Нет. Ты не могла уйти, не поздоровавшись: он — представитель короля Торрена при дворе нашего верховного сюзерена, поэтому любой маллорец обязан вести себя по отношению к ар Зейвену куда более учтиво, чем к своим соотечественникам! — твердо сказал я. А через несколько ударов сердца продолжил: — Ты виновата в другом — в том, что не развиваешь свой Дар!

Женщина пошла красными пятнами, отползла ладони на полторы и даже прикрыла ладонью грудь! Потом открыла глаза и уставилась на меня взглядом, полным такого ужаса, что я не выдержал и тихо рассмеялся:

— Найта, ты — Дарующая! Прежде, чем паниковать, прислушайся!

Пробужденный Дар обжег меня дикой смесью тепла и холода, но Найте стало чуточку легче. А через десяток ударов сердца к ней вернулась и способность соображать:

— Но… как⁈

— Что именно изменило Дар твоей дочери в последний раз, знаешь?

Женщина покраснела еще гуще и выстудила меня таким же всполохом, что и ранее.

— Ты ошибаешься… — стараясь не улыбаться, вздохнул я. — Его развивает не близость мужчины и женщины, а безграничное доверие между ними.

Найта прикрыла лицо ладонями, некоторое время молчала, а затем истерически захихикала. Сначала еле слышно, потом чуть громче, а когда почувствовала, что вот-вот перебудит весь дворец, схватила в ближайшую подушку и накрыла ею лицо. Впрочем, справиться с истерикой ей удалось довольно быстро, поэтому подушка улетела на место, а Дарующая повернулась ко мне и виновато дотронулась рукой до предплечья:

— Прости…

Я махнул рукой — мол, мелочи — и задал очередной вопрос:

— Ты мне доверяешь?

Теперь женщина не колебалась ни мгновения:

— Да!

— Тогда попробуй найти положение, в котором меня слышно лучше всего, и расслабься.