– Ну… – Марфа мечтательно вглядывалась в ближайший угол. – Почему взрослые такие? Знаешь же, как мы по папе скучаем. Сама же говоришь, скоро забудем, как он выглядит.

– Ладно. Схожу. Но если ваш отец меня из кабинета выставит, я не виновата. – И Вероника двинулась к плотно закрытой двери.

– Милочка, – возникла в дверях гостиной текучая малолетка, – а принеси-ка мне мартини со льдом, я просто засыпаю.

– Во-первых, детям пить вредно, – доверительно сообщила Ника в ответ на высокомерное «милочка» и «ты». – А во-вторых, можешь поспать. Не отказывай себе в этой малости! Тебе ж, наверное, нечасто это удается? – Девица от изумления просто стекла вниз, на паркет. Углами губ, глазами, руками и, что совсем странно, коленками. Даже тревожно за нее стало. – В кресле плед лежит, укройся.

– Тук-тук-тук, Евгений Викторович, можно? – Ника бочком протиснулась в узкую щелку, которую сама же и сотворила.

– Что еще? – ЕВР недовольно оторвался от бумаг. Вместе с ним на Нику уставились еще две пары глаз. Поначалу недовольных, но почти сразу заинтересовавшихся. Уж что-что, а качество мужского взгляда Ника могла оценить. Легко.

– Там дети…

– Что «дети»? Легли? Скажите – приду пожелать спокойной ночи.

– Да никуда они не легли. – Ника прошла в центр кабинета к столу. – Они… – Девушка оглянулась, не зная, как бы сказать про вожделенного гуся, чтобы гости не подумали, что в ЕВРовом доме жареная птица – дикая невидаль, из-за которой захлебывающиеся слюной домочадцы просто хлопаются в голодные обмороки и не могут уснуть.

– Жека, это что за снежинка? – плотоядно уставился на Нику один из гостей, лысоватый, с тощей косицей на сутулом хребте. – Не можешь заснуть, пока папочка не поцелует? – Он похлопал себя по тощим коленям, явно предлагая их Нике. – Хочешь, я тебя удочерю? На одну ночь?

– Это… – ЕВР несколько растерялся. – Это Вероника Владиславовна, няня.

– Твоя? – Лысый привстал, легко толкнув в плечо, развернул Нику. – Ну, это же совершенно меняет дело! Кормилица, значит? Тогда ты меня усынови! Приложи к груди, приласкай…

– Игорь, прекрати! – поморщился ЕВР. – Вероника – няня моих детей.

– Еще и детей? – не унимался лысый. – Ну, ты эксплуататор! Детка, а за совместительство он тебе сколько доплачивает? Я больше дам!

Ника наконец-то пришла в себя. Стряхнула с плеча липкую горячую руку. Ух, как она не терпела таких вот наглых, раздевающих взглядов, такого вот высокомерного тона! Хозяева жизни тоже мне! Господа! А у самого вон косица немытая. И из ноздрей волосы лезут.

– Тебя сейчас уложить, пупсик? – ласково спросила она у косицы. – Иди на ручки, я тебе лысинку наждачком пополирую…

– Вероника! – делано ужаснулся ЕВР. – Вы что? Игорь же шутит!

Няня на хозяина даже глазом не повела. И так по интонации ясно было, что Евгений Викторович сам едва сдерживается, чтобы дружку в торец не дать. Однако от врожденной интеллигентности куда денешься? Да и традиции гостеприимства к тому же. И то и другое сковывает хозяина просто по рукам и ногам. Поэтому защищать девичью честь придется самой. Как всегда.

– А я серьезно! – ласково прищурилась Ника. Обхватила ладонями близкий лысоватый череп, наклонила и смачно чмокнула в темечко, оставив светящийся розово-перламутровый след.