Нам с Лехой выпала самая сложная и опасная задача. Натянув капюшон ветровки, чтобы защититься от холодных капель, я пошел в обход маленького кирпичного здания, Леха же сунулся внутрь. Едва он вошел, как застучал калашников — я бросился другу на помощь. Короткая очередь стихла, и донесся голос Лехи.

— Все хорошо, было двое только, больше никого.

Он вышел и плотно закрыл дверь зачищенного заведения. Потом достал магазин и пересчитал патроны.

— Нормально, двадцать штук осталось, — удовлетворенно сообщил Леха и вогнал магазин обратно в приемник.

Семен и Ванька на выстрелы никак не отреагировали, продолжая заниматься приготовлением завтрака. Семен развел небольшой костерок прямо у стены под козырьком и поставил кипятиться кастрюлю с водой. Ванька принес пару плиток шоколада и печенье.

— Хорошо питаемся, джентльмены, запасы уходят, — объявил он. — На обед-ужин есть еще, а потом придется снова затариваться.

— Ну, это уже вы с Семеном сами разберетесь, — ответил Леха. — А мы с Димычем.

— Точно ведь, разъезжаемся, — хлопнул себя по лбу Семен. — Я как-то подзабыл. Эх, Дима, может, передумаешь? Ну ведь дурацкая идея, зачем тебе туда вообще?

— Я с собой никого не тащу…

— Прекращай уже, — перебил Леха.

— Дайте договорить, наконец! Мне туда надо, я сам не знаю, зачем. Просто хочу и все. Хочу увидеть город, войти в свою квартиру, в которой я два года прожил. Да, глупо звучит, прям как девчонка, сентиментальный весь. Но по-другому никак, извиняйте.

— Ладно, что там, давайте есть и дуем отсюда, — подвел итог Ванька и первым вгрызся в горький шоколад. — Я уже хочу на Европу посмотреть.

— Посмотришь, посмотришь. Как-нибудь, глядишь, экскурсию вам устрою, — я не сдержал улыбки.

После завтрака Ванька робко предложил навестить какую-нибудь деревню с целью получения топлива — везде есть трактора, которые, возможно, уже и не нужны. Он опасался, что Семен начнет бунтовать и снова рваться к Маше, но, к нашему общему облегчению, он первый выразил свое согласие. Мы с Лехой, разумеется, тоже ничего против не имели.

Через десять километров мы нашли подходящую деревню. Невзрачные дома и заборы выглядели бедновато, но очень аккуратно — видно, что люди здесь заботились о своих жилищах. Нашелся и трактор, к которому Семен не мешкая и направился. Нам же ничего не оставалось, кроме как устроить перекур и поглазеть по сторонам.

Вид отсюда был весьма живописный — деревня, состоящая из трех улиц, раскинулась на пологом холме. Ниже было зеленое поле, а за ним до самого горизонта простирался лес с множеством маленьких прогалин. Этакая картина типичной славянской природы, которая здесь, на мой взгляд, была ближе к польской, нежели к русской.

Прибыв на место, мы не заметили здесь ни признаков людей, ни зомби, но ведь кто-то здесь должен быть. Мы покричали хозяев, постучались в пару калиток, но никакого ответа не последовало. Только лаяли да выли собаки, когда кто-то из нас подходил к домам, и иногда в ноздри врывался отвратительный запах разложения. Не то скотина померла от голода, не то жители.

Лишь перед тем, как покинуть деревню, мы узнали горькую правду — пока Семен сливал дизель из трактора, а мы любовались здешними красотами, на соседней улице собралась нелюдь в количестве тридцати, а то и сорока особей. Сперва я подумал, что это нормальные жители поселка — они вышли из своих домов и подошли к калиткам и оградкам, провожая нас взглядом, который их и выдал. Конечно, с такого расстояния невозможно было хорошо их рассмотреть — зомби мы заметили уже из машины, уезжая — но мы видели достаточно, чтобы разобраться, люди это или нет.