— Больше часа я лежал в канаве, — говорил Эйлмунд сквозь зубы. — И валялся бы там по сию пору, кабы не этот парень. Сам бы я ни за что не выбрался, придавило крепко, а позвать на помощь было некого. Бог свидетель, в этом парне такая силища, хоть с виду и не скажешь. Видели бы вы, как он отвалил это проклятое дерево!

Трудно поверить, но Гиацинта в эту минуту бросило в краску. Для его загорелого лица это казалось совершенно невозможным, — и тем не менее, юноша покраснел до ушей.

— Быть может, я могу сделать для тебя еще что-нибудь? — скромно спросил Гиацинт. — Я бы с радостью! Тебе надо хорошего костоправа. Я-то на это не гожусь, а вот если сбегать за помощью — я готов. Это как раз по мне.

На минуту девушка отвернулась от отца и подняла свои большие ясные глаза на юношу.

— Что ж, если ты будешь так добр и позволишь нам увеличить свой долг перед тобой, то сообщи в аббатство, чтобы срочно пришел брат Кадфаэль.

— Конечно сообщу! — горячо согласился Гиацинт, словно человек, получивший самую желанную награду. Однако, едва девушка снова повернулась к отцу, Гиацинт, помедлив, потянул ее за рукав и быстро шепнул ей на ухо: — Я должен тебе кое-что сказать, но потом, с глазу на глаз, когда твоему отцу окажут помощь и ему полегчает.

И прежде чем та успела что-либо ответить — хотя по выражению лица Гиацинт понял, что девушка не отказывает ему — он уже исчез за деревьями, бегом устремившись в долгий путь, обратно в Шрусбери.

— Роберт Глостерский вновь в Англии, — доложил он. — Я получил эти сведения от одного из воинов, который сообразил вовремя убраться из города. Правда, таких счастливчиков, кого успели предупредить, оказалось не так уж и много. Он говорит, что Роберт высадился в Варегеме, причем выбил королевский гарнизон, не потеряв ни одного из своих кораблей. Сам город он занял, но замок пока еще держится, Роберт осаждает его. Разумеется, помощи от Джеффри он так и не дождался, разве что горстку рыцарей.

— Ты говоришь, он благополучно высадился и занял город, — сказал Кадфаэль. — Но зачем ему осаждать замок? Я думал, он сразу двинется к Оксфорду, чтобы вызволить свою сестру из ловушки.

— Наверняка он хочет подразнить Стефана, заставить его бросить осаду Оксфорда, хочет выманить его войска на себя. Тот воин сказал мне, что королевский гарнизон в Варегеме весьма слаб и уже ведутся переговоры о его сдаче, и послал гонца к королю с известием, что если тот не придет на выручку к назначенному сроку, — а воин, хоть и знал многое, но точной даты назвать не мог, — то гарнизону придется сдаться. Это лишь на руку Роберту. Он-то знает, какой это дерзкий вызов Стефану. Однако я думаю, что на сей раз король устоит. Он не станет упускать такую возможность.

— Нет предела человеческой глупости, — заметил Кадфаэль со смирением. — однако надо отдать королю должное. Все его промахи происходят от великодушия, чего никак не скажешь о его кузине. Я так надеялся, что осада Оксфорда положит всему конец. Ведь если король возьмет замок и пленит императрицу с ее присными, жизни Матильды ничего не угрожает, скорее сам Стефан окажется в опасности. Какие еще новости с юга?

— Говорят, что в лесу, у дороги на Валлингфорд, нашли оседланную лошадь без седока. Это случилось уже давно, еще в то время, когда были перекрыты все дороги в Оксфорд и город был подожжен. У той лошади седло было все в крови, а седельные сумки кто-то раскрыл и опустошил.