Аккуратный пучок платиновых волос все еще был мокрым после душа, и надо его высушить, чтобы, подъехав к железным воротам «Артемис студиос», выглядеть безупречно. Все в ней должно быть безупречным Конечно, она всегда заботилась о собственной элегантности, но с прошлого месяца эта забота стала для нее непреложным законом. Она должна выглядеть безупречно всегда.

   Теперь она президент студии.

   Песня «Летние мальчики» заполнила шикарный салон автомобиля, и Элеонор окунулась в приятные, ласкающие волны музыки, испытывая неземное удовольствие. Видит Бог, стоит ступить на территорию студии, как ей некогда будет вздохнуть лишний раз за целый день. А когда она вернется домой…

   Элеонор почувствовала укол вины. Она понимала: ей надо стремиться домой. И она сразу представила себе Пола Халфина, своего партнера и любовника, сорокапятилетнего мужчину аристократической внешности, с густыми поседевшими волосами и интеллигентными, умными, холодными голубыми глазами. Очень здравомыслящий. Пол безупречно соответствовал своему времени. Он умел решать самые разные проблемы, остерегался есть мясо, всегда вставал в присутствии женщины и отличался абсолютной преданностью. Он предпочитал оперу и живопись игре в бейсбол, был начитан, обладал совершенными манерами и настолько естественно чувствовал себя в самых лучших клубах, что, казалось, с рождения проводил там все свободное время. Его карьера финансиста, занимающегося инвестициями, никак не пересекалась с ее карьерой, и никаких проблем с продвижением Элеонор по службе у них не возникало. Да и почему должны быть проблемы? Альберт, Халфин и Вейсман на прошлой неделе заключили очень удачную сделку. Пол повез Элеонор выпить шампанского по этому поводу и с большим удовольствием принимал поздравления знакомых, выстроившихся в очередь перед их столиком и желавших поцеловать руку новой королеве города.

   Пол был прекрасным эскортом для нее, а в девяностые годы это было почти все. Дни увлечения кокаином и музыкальными кроватями давно прошли. Сейчас, если ты не являешь собой половинку любящей преданной пары или по крайней мере пары, изображающей любовь и преданность, ты никто. А для женщины в Голливуде вершиной успеха стало умение сделать выбор между бриллиантовым ожерельем и ребенком в пеленках.

   Компакт-диск крутился дальше, с него слетал чувственный голос Джеймса Брауна. Президент «Артем ис студиос» резко нажала на педаль газа, загнав ее почти в пол и пытаясь с помощью скорости перетерпеть укол боли. Она быстро заморгала, чтобы избавиться от внезапно набежавшей на глаза пелены. Она не могла позволить себе подобную слабость. Она не могла разрешить себе поддаться боли, ощутить пустоту и ужас оттого, что так опоздала с этим. Не теперь. Сейчас она не может думать о ребенке.

   Когда ее сверкающая машина свернула на стоянку для боссов, проехав мимо салютующих охранников, Элеонор Маршалл, самая могущественная женщина Голливуда, выгляделакак человек, который всегда, абсолютно всегда держит себя в руках.

   — Привет, отлично выглядишь. — Том Голдман, председатель и исполнительный директор «Артемис студиос», занимавший этот пост в течение десяти лет, заглянул в приоткрытую дверь Элеонор. — Мне показалось, что ты пришла.

   — Я знаю, ты следишь за мной неотступно, просто крадешься по пятам, босс.

   Они улыбнулись друг другу. Элеонор, как всегда, ощутила удовольствие от встречи с ним. Голдман был ее ближайшим другом и самым надежным союзником. Ее наставником в «Артемис студиос» начиная с шестидесятых, когда она только пришла сюда работать.