Раздался веселый смех.

   — Вы приехали встретиться с режиссером? Собираетесь играть?

   — Я бы не хотела отвечать на этот вопрос сейчас. — Роксана ослепительно улыбнулась и повернула голову так, чтобы ракурс для снимка оказался наиболее выигрышным.

   — Но это правда, что вы подписали контракт с «Сэм Кендрик интернэшнл» и намерены начать карьеру актрисы? — крикнул кто-то во весь голос.

   Еще два очка в пользу Говарда.

   Роксана повернулась на голос, на ее лице было написано удивление.

   — А как вы об этом узнали? — выдохнула она и закрыла рот обеими руками, словно желая остановить себя.

   Блицы камер осветили толпу, журналисты забросали ее вопросами:

   — Когда вы решили стать актрисой?

   — Каким будет первый проект?

   — Почему «Эс-Кей-ай»?

   — Вы заканчиваете карьеру модели?

   — Все, господа, достаточно! Пропустите даму. Ничего больше она говорить не будет! — рявкнул телохранитель, с хорошо продуманной медлительностью проталкивая ее сквозь толпу журналистов к ожидающему лимузину, давая возможность всем репортерам снять Роксану в ее «повседневной» одежде — коротеньких шортах, которые кончались прямо под ягодицами и безупречно облегали твердый, упругий зад, полностью открывая изящную линию бедер. На ней была майка от Ричарда Тайлера, шелковая, цвета кофе с молоком, которая оттеняла блестящую черноту волос, облепляла тяжелые груди, обтянутые атласным лифчиком «Вандер». Все было тщательно продумано, рассчитано и самым наилучшим образом демонстрировало ее потрясающее тело. Этот наряд стоил три тысячи долларов. Роксана Феликс выглядела потрясающе. Она ласково, словно извиняясь, улыбнулась толпе журналистов и поклонников, которые тыкались носами и объективами в затененные стекла ее лимузина. Она сохраняла такое выражение лица до тех пор, пока машина не набрала скорость и последний человек не отлип от ее окна.

   — Отель «Беверли-Хиллз», — приказала она водителю.

   Она поселится в самом лучшем бунгало, самом роскошном во всем Лос-Анджелесе, городе, второй натурой которого и является роскошь. Не ей платить по счетам. Она подумала сначала, не попросить ли «Эс-Кей-ай» заплатить, но не была уверена, захочет ли агентство раскошелиться.

   Для «Юник» она бесценна, а для «Эс-Кей-ай» — пока еще лишь потенциальная возможность получения прибыли.

   Роксана нахмурилась. Но уже через неделю отношение к ней изменится.

   Она просмотрела список телефонных номеров, составленный в самолете. Надо сделать тридцать звонков, прежде чем они доедут до города. И тогда кампанию под названием «Приезд Роксаны Феликс в Лос-Анджелес» можно считать завершенной.

   Первое имя в списке представлялось наиболее полезным. Это ее школьная подруга по Сан-Франциско. Она хотела выступить в роли хозяйки, принимающей Роксану Феликс, самую известную в мире супермодель.

   Сидя в лимузине, Роксана неторопливо набрала номер телефона.

   Джордан Кэбот Голдман.

   — Эй, Меган, давай сюда!

   «Мой статус повышается, — мысленно отметила Меган, сваливая тарелки с двух подносов на буфет. — Уже знают меня по имени».

   Боб Дженкинс кинул ей тряпку для мыться посуды.

   — В машину больше не влезает. А тарелки нужны. Давай-ка, вымой вот эти.