Еще два часа, думала Меган, низко склонившись над раковиной, чтобы Дженкинс не видел ее глаз, красных от слез. Еще два часа — и ей заплатят за неделю. И все. Хватит на обратный билет в Сан-Франциско. Она уедет завтра же утром, первым автобусом.

   Ей было стыдно, что она так быстро сдалась, спасовала перед трудностями, а ведь клялась себе никогда не сдаваться. Она была так уверена, что впереди у нее необыкновенная жизнь и нечто более увлекательное и значительное, чем общество Дека, Трея, Фрэнсин. Она так была уверена, что ей предстоит иное занятие, чем просто листать учебники в публичной библиотеке в Сан-Франциско и за чашкой кофе рассуждать об исписавшихся поэтах.

   Ну что ж, она горько ошибалась.

   — Ты только взгляни. — Сэм Кендрик швырнул газету Майку Кэмпбеллу и хмыкнул.

   Газета упала на полированный мраморный кофейный столик, на котором уже лежала куча газет и журналов. Все они были украшены снимками Роксаны Феликс. Она улыбается, надувает губки, подмигивает. Стоит, сидит развалившись в кресле, гуляет. Свернулась, как котенок. На пляже. И на каждом снимке она потрясающая. Ноги от шеи, густые иссиня-черные волосы до пояса, блестящие, словно антрацит; бледная кожа, слегка освеженная светящимися румянами. Одежда всегда безупречна, начиная от шелковой майки, в которой ее увидели в аэропорту, до черного кашемирового блейзера на обеде у Мортона в первый же вечер Роксаны в городе. Судя по неистовству прессы, каждый мог подумать, что Роксана здесь с какой-то особой миссией.

   Она словно прилетела специально, чтобы ослепить своим блеском гостиные и залы, где собираются звезды Лос-Анджелеса.

   — Да.

   — сказал Майк, пытаясь нахмуриться, но не в силах отвести взгляда от снимка, где Роксана была в шелковом платье, ткань которого отчетливо обтягивала соски.

   — Три дня! Она здесь всего три дня! Она пытается охмурить меня! — Сэм разозлился по-настоящему.

   — И действует не только через газеты. Она в каждой радиопередаче, на каждой телестудии. Она в «Вечерних развлечениях». А вчера выступила в передаче о кино, — поспешно согласился Кэмпбелл. Если Сэм злится на Роксану, то и он должен. И не важно, насколько она хороша. — Я думаю, она пытается заставить нас положить на нее глаз и протолкнуть в фильм. А уж если мы после вот этого не предложим ей ничего хорошего… — Он указал на номер «Лос-Анджелес уикли», который Сэм швырнул ему и на котором большими черными буквами под фотографией Роксаны было написано: «Доверив свою судьбу» Эс-Кеи-ай «.

   — Да, спасибо, Шерлок, — кисло проговорил Сэм.

   Передача о кино? Эта женщина оказалась гораздо лучше, чем он думал. Она ведет свою кампанию четче, чем большинство политиков. Конечно, им труднее получить такую прессу, чем Роксане Феликс, — и все-таки! Это просто безумие. Вообще-то прессе пора угомониться или по крайней мере не лепить ее все время на первых полосах.

   Конечно, появление Роксаны в городе новость, ну а дальше? Они так раболепно следят за каждым ее вздохом, что можно подумать, она не супермодель, а английская королева! Подите-ка, поместили на обложке в момент, когда девушка сморкается!

   Чем больше Сэм Кендрик думал о феномене Роксаны Феликс, тем больше ему казалось, что есть в нем что-то странное. Это чем-то попахивает. А если точнее, очень влиятельными друзьями. На очень высоких постах. А Сэм ненавидел, когда невидимые кукловоды пытаются дергать его за веревочки.

   Но все же следует отдать ей должное. Она чертовски решительная.