Солнце припекало, несмотря на черные тучки, клубящиеся над крышами домов. Рядом хлопотали над недоеденной булкой воробьи.

До возвращения Ива оставалось еще долгих двадцать четыре минуты. Кристина достала из сумки сотовый и набрала Синего. Как бы там ни было, вопрос с переходом на «Фристайл» нельзя было откладывать в долгий ящик.

— Привет! Как дела? — прощебетала она нарочито весело. — Как поживает Караваев?

— Нормально, — отозвался Синий. — Завтра даем убойные статьи во всех газетах насчет твоего аудиторского заключения.

— А почему не на телике?! — удивилась Кристина. — Телик был бы гораздо эффективнее!

— Ха, на телике! Размечталась! Алтаев натравил на нашу телекомпанию антимонопольный комитет. И между ними состоялся весьма нелицеприятный разговор: либо наши не будут выпускать в эфир выборные материалы, либо антимонопольщики привлекут их за нарушение закона о рекламе. В результате у нас больше нет дружественного телевидения.

— Черт!

Кристину аж зло взяло. Хоть она и решила для себя, что ее выборная эпопея подошла к концу, ей все равно было досадно, что «враги» опять сумели напакостить «нашим».

— Ладно, — сказала она, — газеты это тоже хорошо.

— Тебя когда ждать-то? — спросил Синий. — Помнишь, на тебе АЗС!

Кристина взволнованно передохнула. Ей было ужасно жалко разочаровывать Синего. Ну как она сообщит ему, что она уходит?

И тут ей в голову пришла замечательная мысль: Пименов дал ей полную свободу слова? Ну что ж, будет ему популярная передача!

— Синий, — вдохновенно начала Кристина, — я тут договорилась с телеканалом «Фристайл», что сделаю для них журналистское расследование насчет того случая с АЗС.

— Что?! — изумился тот. — Но «Фристайл» нейтральная компания, они откажутся передавать в эфир выборные материалы!

— Я уже обо всем договорилась! Мне дают оператора, транспорт, всю технику, эфирное время…

Восхищению Синего не было пределов.

— Кристинка, у меня нет слов! Ты хоть сама-то понимаешь, какая ты молодец?! Только ты точно успеешь снять свою передачу до выборов?

— Я постараюсь.

— Умничка!

— И еще вот что: мне не надо больше платить зарплату. Я официально перехожу на «Фристайл». А тебе буду помогать просто так. Хорошо?

— Хорошо, — согласился Синий.

— Ну тогда пока. Я тебе попозже перезвоню.

У Кристины отлегло от сердца. Одним ударом она убила трех зайцев: и Синего не обидела, и слезла с его шеи, и с новой работой все устроила. Чудесненько.

Она посмотрела на время. До прихода Ива оставалось пятнадцать минут.

Вновь включив сотовый, Кристина набрала своего бывшего оператора Софроныча.

Софроныч был огромным бородатым мужиком, всегда носившим широченные штаны и солнечные очки производства 70-х годов. Основными его чертами был неистребимый флегматизм и отношение к видеосъемке как к искусству. Он был женат, имел дочку, но, тем не менее, давно и безрезультатно любил Кристину Тарасевич. Впрочем, он никогда не настаивал на чем-то большем, чем просто дружба, и это всех устраивало: у Софроныча был предмет для обожания и заботы, а у Кристины был верный и преданный ухажер и соратник по всем телевизионным делам.

… Софроныч отыскался в монтажной. В двух словах Кристина описала ему Борин проект.

— Как ты смотришь на то, чтобы перейти со мной на «Фристайл»? спросила она.

Софроныч задумался.

— Какая зарплата? — задал он самый главный вопрос.