|
И я вижу, как она падает сломленной тростинкой. Задыхаясь, изнемогая от усталости, со слезами, смешанными со струями дождя на лице, я добегаю до нее. Она лежит в изумрудной влажной траве. Наше маленькое, но яркое солнце снова выглянуло из-за туч и заставило засверкать капельки влаги на ее полуседых волосах. По ее осунувшемуся лицу текут не дождевые струи, а слезы!.. С трудом став на колени, надеваю на нее маску и приступаю к искусственному дыханию. Зачем она сделала так? Зачем? Кто поймет женщину или марсианку до конца? Космонавты в скафандрах подбегают к нам, и мы втроем несем ее к кораблю. И, несмотря на половинный земной вес, она кажется тяжелой. Только в корабле Эра приходит в себя, оглядывается, плачет и говорит: - Инко, родной мой Инко! Как хорошо! Это становится сигналом к старту. Состояние невесомости приносит ей облегчение. Но ничто не может изменить ее усталое, увядшее за время пребывания на Марсе лицо. Я надеюсь только на Землю, на нашу вторую родину. ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ПОСЛЕДНИЙ СОН Земля встретила нас дождем. Но что это был за дождь по сравнению с недавним марсианским дождиком! К люку космического корабля подвели телескопический стеклянный коридор, чтобы мы посуху могли пройти в здание космического вокзала. Мы идем с оказавшимся здесь Далем. Я слушаю его печальное повествование о смерти старшего брата Галактиона и смотрю сквозь стекла на бушующую стихию. Академик Галактион Александрович Петров если не в расцвете сил, то в ярком свете славы тихо скончался на восемьдесят седьмом году жизни. Ветер налетает порывами и стучит водными струями в стекла так, что кажется, сейчас их вышибет. Потоки воды бьют толчками, стекая полупрозрачной пеленой. Только в противоположное окно можно рассмотреть, что делается на космодроме. Не только деревья, но и травы гнутся под дождем-косохлестом. На бетонных дорожках вода пузырится, словно кипит на раскаленной сковородке. Люди в блестящих плащах с капюшонами сгибаются в поясе, идя против ветра, или, повернувшись к нему спиной, пятятся к цели. Дубки, которые я приметил еще до отлета, цепко держащие листву и поздней осенью, сейчас под злым натиском тянут по ветру мокрые, темные, скрюченные и голые ветви. Умер Галактион... снискавший славу "спасителя марсиан"... Он руководил группой ученых, нашедших в космосе "Хранилище Жизни". Но пробудил меня к жизни его брат Даль. Не такой был человек Галактион, чтобы ради марсиан посвятить свою жизнь преображению Марса. |
