– Да нет, это все‑таки сложная операция, – Раньи не мог скрыть тревоги в своем взгляде. – Хотя они просто перерезают нейроны, а саму капсулу не удаляют.

– Слушай, ну тебе это все уже сделали, и ты вроде не больше псих, чем обычно, – Сагио напряженно улыбнулся. – Так что я готов.

– Я буду там все время. И весь наш отряд.

– Ну и прекрасно, – тень страха промелькнула на лице юноши. Он быстро справился с этой секундной слабостью. – Смотри, чтобы они у меня не вырезали что‑нибудь лишнего.

Подошел о’о’йан со стаканом анестезирующей жидкости. Спустя пять минут два маленьких санитара‑рептилии повезли тележку с уже впавшим в забытье Сагио в операционную.

Переговаривавшиеся свидетели операции замолкли при их появлении. Тележка была установлена на нужном месте, воздушные захваты жестко зафиксировали голову. О’о’йан отошел в сторону. В дверях застыли конвоиры‑массуды.

Двое гивистамов заняли свои места у операционного пульта. Рядом с ними встал хирург‑программист, землянин, специально подготовленный для условий Улалуабла. Раньи подозрительно оглядел их, подошел к ним и положил руку на приборную панель.

– Подождите‑ка. А где Первый‑по‑Хирургии?

Гивистам, который был ближе к нему, как‑то глуповато захлопал глазами.

– Я Второй‑по‑Хирургии есть. Первый‑по‑Хирургии, о котором спрашиваете вы, не в состоянии прибыть есть. Пространство и время исключают это, да?

Встревоженный Раньи взглянул на распростертое, беспомощное тело брата. Он выглядел даже моложе, чем был на самом деле.

– Вы же никогда не делали таких операций. Я думал, им займется кто‑то поопытней.

Другой гивистам суховато ответил:

– Заверяю вас, у вас нет оснований сомневаться в нашей компетентности. Соответствующая программа заложена в компьютер и ее до этого трижды проверяли. Вспомните: операцию ведет компьютер. Мы здесь только наблюдатели, следим, чтобы все было в порядке. Раньи все еще не мог успокоиться.

– Эта программа разрабатывалась для моего мозга. Но не для Сагио.

– Все учтено есть. Успокойтесь, да. Если что‑то пойдет не так, мы это поправим, есть.

Рядом раздался голос Турмаста:

– Что‑то не так, унифер?

Что делать? Настаивать, чтобы операция была отложена, пока Первый‑по‑Хирургии не прибудет с Омафила? Рискованно: его ребята совсем распсихуются, у них и так нервы на пределе. Не в силах решиться на что‑нибудь, он вновь бросил взгляд на беспомощное тело брата.

– Отмените это все, – выдавил он из себя, наконец, обходя пульт и приближаясь к гивистамам. – Мне наплевать на эти ваши программы. Я не собираюсь разрешать…

Что‑то кольнуло его в спину. Он обернулся. Так оно и есть: один из конвоиров держал тонкую металлическую трубку дулом в его сторону, двумя пальцами еще нажимая на спусковой крючок.

Операционная, казалось, наполнилась каким‑то дымом. Он прислонился к пульту, твердый угол больно врезался ему в спину. Сквозь сгущающийся туман он услышал возбужденный ропот своих солдат и голос гивистама, обращенный к ним:

– Лучше есть, чтобы пациент не долго был под анестезией. Никакой опасности не есть. Ваш командир понятным образом обеспокоен за своего кровного родственника. Ему есть сделана инъекция транквилизатора. Да. Это есть лучше для него и для брата. Все под контролем есть. Клянусь как врач, я…

Действие инъекции распространялось по телу как будто тепло от массажа. Раньи потерял власть над своими нижними конечностями. Два массуда подхватили его за руки и за ноги. Он почувствовал, как его выносят из комнаты. Он хотел закричать, позвать на помощь, но действие инъекции дошло уже до горла.

Какое‑то лицо мелькнуло у него перед глазами, контуры его расплывались. Это Веенн. Выражение его лица Раньи уже не успел прочесть.

Глава 21

Очнувшись, он так резко и неожиданно привстал на своем ложе, что о’о’йан, который как раз поправлял капельницу, от неожиданности упал в обморок.