«Поэтому каждая красивая линия, форма, сочетание — это целесообразное решение, выработанное природой за миллионы лет естественного отбора или найденное человеком в его поисках прекрасного, то есть наиболее правильного для данной вещи»

Комментарий. Если «развернуть» это утверждение, оно будет означать вот что: человек неосознанно выделяет наиболее выгодные, предпочтительные с точки зрения выживания в среде, особенности партнера, чтобы передать их своему потомству. Иными словами, здесь Ефремов говорит не о сексуальной привлекательности, а о некоем бессознательном «фильтре», который отсеивает все неподходящее, негодное — о привлекательности, если так можно выразиться, более общего порядка. Иными словами, о том, что Дарвин называл «половым отбором».

Половой отбор, конечно, существует. И существовал всегда — с тех самых пор, когда биологические организмы поделились на два пола.

Хотя тут можно кое-что возразить.

Во-первых, половой отбор тоже иногда может ошибаться. Действуй он безошибочно, виды бы не вымирали. В процессе эволюции половой отбор фактор значимый, но не определяющий. Он направлен скорее на закрепление и, если так можно выразиться, «подчеркивание», гипертрофию имеющихся признаков, а не на появление новых. Иными словами половой отбор с одной стороны консервативен, с другой — избыточен, вычурен (яркая окраска и длинные хвосты птиц, алые зобы, гребни, сережки). Во-вторых, человек все-таки не совсем животное. И часто требования, предъявляемые к половому партнеру в условиях «цивилизованного» мира явно противоречат именно «инстинктивным» критериям. «Повинуясь инстинкту, — пишет Дольник, — можно сделать далеко не лучший выбор. Если девушка руководствуется инстинктивной подсказкой, ее привлекает довольно примитивный типаж — крупный нагловатый субъект. В современном мире ценны другие качества, в частности, ум, трудолюбие, доброта, но о них древняя программа не знает».

Впрочем, эволюция способна хитрить. Скажем, самки некоторых певчих птиц, выбирая «престижного» самца с хорошим гнездовым участком и сложной песней, свидетельствующей об опыте, а, следовательно, способности выжить и прокормить семью, ухитряются под самым его клювом, можно сказать, изменить ему с одним из тех наглых юнцов, что шныряют на краю чужой гнездовой территории. А выкармливать чужое потомство будет «законный супруг», поскольку включается уже иная программа — программа родительской заботы. Знакомая ситуация, правда?

Впрочем, во времена Ивана Ефремова наука этология еще была полузапретна, уж очень много нежелательных параллелей могло возникнуть у людей, которые знакомились с поведением животных и его закономерностями. Впрочем, там, где касается не столько этологии, сколько физиологии — науки о функциях и строении человеческого тела, Ефремов вряд ли ошибается.

«Каковы общие отправные точки нашего заключения: человек этот красив? Блестящая, гладкая и плотная кожа, густые волосы, ясные, чистые глаза, яркие губы. Но ведь это прямые показатели общего здоровья, хорошего обмена веществ, отличной жизнедеятельности. Красива прямая осанка, распрямленные плечи, внимательный взгляд, высокая посадка головы — мы называем ее гордой. Это признаки активности, энергии, хорошо развитого и находящегося в постоянном действии или тренировке тела — алертности, как сказали бы физиологи. Недаром актеров, особенно киноактрис, танцовщиц, манекенщиц, — всех, для кого важно их женское или мужское очарование, специально обучают ходить, стоять или сидеть в алертной, мы в просторечии скажем — подтянутой позе. Недаром военные выгодно отличаются от нас, штатских, неспортсменов, своей подтянутостью, быстротой движений. Скажу больше. Обращали ли вы внимание, в каких позах животные — собаки, лошади, кошки — становятся особенно красивы? В моменты высшей алертности, когда животное высоко приподнимается на передних ногах, настораживает уши, напрягает мускулы.